Будущая Ева

— Прежде всего, — ответил физик, — расстояние в данном случае — лишь некая иллюзия. А затем, вы забываете о многочисленных фактах, ставших недавно достоянием экспериментальных наук: так, не только нервный флюид живого существа, но даже свойства некоторых веществ передаются «на расстоянии», оказывая свое воздействие на человеческий организм, и при этом не имеют места ни внушение, ни индукция. Самые убежденные позитивисты из числа современных медиков не раз наблюдали своими глазами следующее явление: вот перед нами определенное количество склянок, герметически закупоренных и завернутых; в каждой из них какое-то вещество, но я не знаю, какое именно. Беру наугад одну из склянок и подношу — на расстояние в десять-двенадцать сантиметров — к затылочной впадине человека, страдающего… ну, скажем, истерией — и вот через несколько минут мой пациент корчится в конвульсиях, блюет, чихает, вопит или засыпает — в зависимости от свойств вещества, находящегося в склянке. Вот так! Если это смертоносная кислота, наш больной выкажет симптомы отравления именно этой кислотой, а затем может последовать и кончина. Если это определенного сорта бальзам, он впадет в религиозный экстаз с соответствующими галлюцинациями, всегда священного характера, даже если сам он придерживается совсем другой веры. Если это хлористые соединения — хлористое золото, скажем, — близость сосуда к его коже вызывает такое жжение, что он кричит от боли. Где в каждом из этих случаев проводники? При наличии подобных неоспоримых фактов, повергающих экспериментальные науки в законнейшее недоумение, почему бы мне не предположить, что, возможно, существует некий новый флюид, смешанный по природе, синтезирующий в себе и нервный, и электрический, содержащий нечто от флюида, направляющего к северу острие любой магнитной стрелки, и нечто от флюида, заставляющего цепенеть птицу, над которой бьет крыльями ястреб.

Если неоспоримо доказано, что даже представители растительного и минерального царстввыделяют некий магнетизм, который — без всяких индукторов, на расстоянии и вопреки преградам воздействует на живой организм, могу ли я особенно удивляться тому, что между гремя представителями рода человеческого флюиды вступили в такое взаимодействие, что стало возможным описанное явление?

В заключение: ясно, что Сована чувствительна к воздействию электрического флюида, вызывающего у миссис Андерсон слабую дрожь, хотя в ее состоянии никакое внешнее воздействие на ней не сказывается, и если б миссис Андерсон сожгли заживо, Сована даже не проснулась бы; считаю доказанным, что нервный флюид небезразличен к воздействию электрического и какие-то свойства обоих могут синтезироваться в единое целое, природа и мощь которого еще не выяснены. Тот, кто, открыв этот новый флюид, приручил бы его так же, как оба вышеупомянутых, мог бы творить чудеса, которые затмили бы чудеса индийских йогов, тибетских бонз, коромандельских факиров и дервишей из Центрального Египта.

Во взгляде лорда Эвальда была странная задумчивость; помолчав, он ответил:

— Хотя и разум, и приличия не дают мне права повидать миссис Андерсон, Сована, мне кажется, заслужила того, чтобы я считал ее добрым другом; и если она может расслышать мои слова — здесь ведь вокруг сплошная магия, — пусть это пожелание достигнет ее слуха, где бы она ни находилась!.. Но последний вопрос: а что же слова, которые Гадали только что произнесла у вас в парке? Их тоже «продекламировала» мисс Алисия Клери?

— Разумеется, — отвечал Эдисон, — ведь требовалось, чтобы вы узнали голос и жестикуляцию живой красавицы; но если она декламировала так чудесно, то лишь повинуясь терпеливому и мощному воздействию Сованы; сама-то она не понимала ни слова.

Ответ Эдисона поверг лорда Эвальда в крайнюю растерянность. На сей раз объяснение и в самом деле уже не годилось. Нельзя было представить себе, что кто-то предугадал заранее различные фазы этой сцены (а голос свидетельствовал, что кто-то их предугадал).

Он хотел было объявить об этом инженеру и доказать, в свою очередь, что такого рода вещь невозможна абсолютно и по сути; но, уже раскрыв рот, вспомнил странную просьбу, с которой обратилась к нему Гадали перед тем, как закрылись створки ее гроба.

А потому он утаил в сокровенной глубине своих дум это воспоминание, от которого у него закружилась голова, и ничего не ответил. Он только поглядел на гроб странным взглядом: лишь теперь он со всей ясностью осознал, что под оболочкой андреиды скрывается существо из потустороннего мира.

Эдисон же, не заметив этого взгляда, продолжал:

— Истинная жизнь Сованы протекает в сфере ясновидения высшего порядка и духовности, не знающей отдыха, а потому она обладает мощнейшим даром внушения, в особенности когда под ее влияние попадают те, кого частично уже загипнотизировал я. Воздействие ее воли — даже на их разум — сказывается незамедлительно!