Будущее

— Ты про эпидемии что ль? — лениво уточнил я. — Про выступление за так называемый «мир» на митингах?

Старик неистово закивал.

— Все верно, юноша, про те страшные времена после свершившегося Армагеддона.

Я хмыкнул. Армагеддон вроде подразумевал конец света. То есть полное уничтожение. Но мир продолжал жить.

— Так ведь это на нас напали, — удивился Шуша. — И правильно тех умалишенных тогда разогнали.

Я в очередной раз хмыкнул. «Разогнали» — ха, скорее разорвали на части, обезумившие от ярости толпы, со страхом ожидавшие прихода заразы.

И тут выходит кучка имбецилов и призывает не проявлять зла, идти мириться с теми, кто провел биологическую атаку. Неудивительно, что люди их перебили. Обычные люди, не понимавшие такого отношения к своим.

Полиция отошла в сторону, спокойно наблюдая как огромная толпа буквально растерзала куда меньшую по размерам. Кончили многих, включая иностранных дипломатов и журналистов, приехавших посмотреть на свободу волеизъявления «простого народа».

Ну а реальный простой народ в это время бесился. Так озверели, что предложение купить антидоты для борьбы с пандемией встретили бутылками Молотова, спалившими к чертям свинячим западнецкие посольства вместе со всем персоналом.

Серьезную тогда устроили бойню, десять лет назад это все случилось.

— Что за хрень? — Шуша удивленно вытаращился в сторону главного хода.

Проследив за его взглядом, я поперхнулся.

Интересно, как его так быстро подлатали и поставили на ноги? В «Причал» в компании парней постарше входил Капа. Живой и здоровый.

— Надо было ему глотку перерезать, — изрек мрачно Шуша.

— Да, не помешало бы, — задумчиво протянул я.

И оглянулся, ища пути отхода. Их не было. Встанем сейчас — сразу привлечем к себе внимание, время не настолько позднее и зал еще полностью не заполнился. Даже проскользнуть к задней двери не выйдет.

Мы оказались заперты внутри бара.

Глава 14

Окраины технограда «Брянск».

Бар «Причал». 21:45.

— Что будем делать? — Шуша наклонился ко мне, постаравшись сделать это незаметно.

— Для начала — не дергаться, — прошипел я, взглядом показывая на старого пропойцу.

Теперь его присутствие нам мешало. Кто знает, что придет в голову алкашу, если он вдруг заметит, что мы избегаем внимания компании недавно зашедших гостей. Может проигнорирует, руководствуясь принципом не лезть в чужие дела, особенно тех, кто любит отдыхать в «Причале», а может захочет заработать и даст дружкам Капы знать, что мы тут.

К счастью, любитель дармовой выпивки оказался занят разговором с Леркой, польщенный интересом со стороны девушки.

— И вот тогда, сударыня, они и провели свою знаменитую чистку, эхом несмываемого позора, пронесшейся по истории.

Кто «они» понятно, новые власти, пришедшие после двадцать пятого года. А что за «чистка»?

— … самых умных, самых одаренных и просвещенных — цвет российской интеллигенции, лишили слова и отправили в неизвестность…

А-а, это он про журналюг, пытавшихся разогнать панику. Да, тогда с ними хорошо поработали. Повальные аресты, стрельба при «оказании сопротивления», ссылки и лишение гражданства. Информационное пространство тогда и правда зачистили жестко. Еще бы, такой дурдом творился. Казалось, еще чуть-чуть и страна свалится в полную пропасть.

— … тех же кто выжил потом и вовсе отрезали от Сферы, запретив заниматься любой деятельностью…

Ну да, критиковали всех подряд, сами ничего не делали, а потом обиделись, что их послали на хрен. Странные люди.

— Закажи еще «Короны», — попросил Шуша.

Глаза бывшего преподавателя «изящной словесности» заблестели. Он умоляюще взглянул на Лерку. Она кивнула и взяла еще три стопки местной настойки.

— Может вам закусить чего-нибудь? — спросила она.

Я насмешливо фыркнул. Какая заботливая. Старик опасливо покосился на меня, каким-то шестым чувством он ощущал во мне угрозу.

— Нет, доченька, спасибо, я уже привык…

— Не называй меня доченькой, — неожиданно резко бросила Лерка.

Старик поперхнулся, но быстро сориентировался.

— Конечно, милая барышня, как вашей душеньке будет угодно, — залебезил он, испуганный внезапной вспышкой ярости.

Мы с Шушей тоже с удивлением уставились на девчонку, переглянулись, но ничего не сказали. Как и старого пропойцу, жизнь нас тоже давно отучила лезть в чужие дела. Особенно в чужие души.

— Давай, дальше рассказывай свои сказки, — велел я.

Мы играли роль простых посетителей, стараясь не выделяться из толпы. Краем глаза я следил за компанией Капы. Они почему-то не пошли в закрытую зону несмотря на весь свой прикинутый вид и обосновались у барной стойки.

Судя по поведению, они сюда пришли все же отдыхать, а не кого-то искать.

Один из парней усадил себе на колени невесть откуда взявшуюся девицу в короткой юбке и по-хозяйски облапал ее за грудь. Девка шутливо шлепнула ему по руке и что-то сказала на ухо. По лицу пацана скользнула широкая ухмылка, из кармана брюк появилась пачка банкнот. Несколько купюр тут же перекочевали в ловкие пальчики ночной бабочки. К этому моменту уже стало понятно, что это одна из представительниц древнейшей профессии.