Будущее

— Как ты его назовешь, Александра?

Девочка возмущенно смотрит на родителей.

— Он же уже большой. Неужели у него до сих пор нет имени?

— Так и есть. Он твой, поэтому и имя ему выбираешь ты сама. Это ответственное дело, поэтому не прогадай.

Девочка кивает и снова осматривает спокойного мальчика, который, казалось бы, ничего и никого не слышит.

— Я — Александра, а ты… ты будешь Алекс! Ты — мой друг, а я буду твоим другом. Самым настоящим!

На следующий день мне разрешили встать и под внимательным взглядом Алекса я добралась до ванной. Скажу я вам, это просто великолепно ни от кого не зависеть в этом плане. Я категорически отказывалась от помощи Алекса в вопросе туалета, хотя он и хмурился поначалу, затем привел какую-то немолодую женщину в белом халате. Все же я воспринимаю и всегда воспринимала его как человека. Самое странное, что даже гребанный апокалипсис не смог избавить меня от скромности. Не могу сказать, что меня это радует.

Когда я с трудом привела себя в порядок и вышла из ванной, Алекс стоял, прислонившись к стене и ждал меня. Окинув быстрым взглядом, протянул широкое полотенце, которое я тут же накинула на мокрые волосы.

— Здесь просто здорово! Такие удобства, и вода почти теплая!

Алекс слегка улыбнулся.

Мы вернулись в мою комнату, и я с блаженством растянулась на кровати. Как же хорошо! Такие мгновения очень редки, поэтому буду ценить то, что есть. Я открыла глаза и натолкнулась на внимательный взгляд зеленых глаз.

— Ты чего? — мне почему-то сразу стало неловко. Алекс тут же отвернулся.

— Пойду принесу перекусить.

— Спасибо, — промямлила я, ничего не понимая, и тут же выбросила все ненужные мысли из головы.

Алекс вернулся примерно через полчаса с подносом и двумя бутылками воды под мышкой, улыбнулся мне и аккуратно поставил поднос на прикроватный столик.

— Даже не представляю, как нам за это расплатиться перед этими людьми, — начала я сокрушаться. Сейчас такое время, что благотворительность не процветает.

— Не волнуйся об этом. Я починил пару генераторов, которые они уже списали в утиль, поэтому нас и терпят.

Я хмыкнула. Да уж, услуга и впрямь солидная.

— Но… как ты нашел этих людей? Они ведь не знают?

— Нет. Но здесь не подходящее место. Обсудим, как уйдем.

Я кивнула и невольно покосилась не стены. Вряд ли где-то здесь есть камеры, но раз Алекс говорит, значит, так оно и есть.

— Ты совсем не ешь? Не голодна? Что-то болит?

— Нет, — я вымученно улыбнулась, — просто уже наелась, — я отодвинула от себя поднос, и Алекс задумчиво начал жевать то, что осталось. Ему еда тоже нужна, пусть не так, как мне, но все же. А я как-нибудь перебьюсь, тем более, что переедание мне сейчас противопоказано.

Я рассматривала белые стены и понимала, что это место и правда временное. Здесь безопасно. Насколько это возможно сейчас. Да, и люди неплохие. Мы бы здесь не затерялись и уж точно бы пригодились, но… Я хотела наружу, к свету, к безжалостному солнцу, к дикому переменчивому климату, холодным до одури ночам и свободе.

— У тебя странное выражение лица, — пробормотал Алекс.

Он уже все доел и теперь наблюдал за мной.

— Задумалась.

— О чем?

— Найдем ли мы когда-нибудь дом.

Алекс тяжело вздохнул и встал со стула, затем, совершенно не церемонясь, подвинул меня и лег на край узкой койки. Кровать явно была рассчитана на одного человека, причем очень и очень стройного, так что, чтобы не упасть, мне пришлось прижаться к спине Алекса и обвить его руками и ногами.

— Разве у тебя нет своей комнаты?

— Есть, наверное. Но у тебя лучше. Я был почти все время здесь.

— Знаю. Спасибо.

— Не стоит.

Алекс дышал мерно и спокойно. Этот звук успокаивал, даже убаюкивал. Я знала, что он не спит, знала, что он думает, куда нам податься дальше, решает множество задач, чтобы спрятать меня, увести в безопасное место, подарить хоть мгновение тишины, как здесь. Знала и не мешала ему, полностью доверяя его выбору. А как иначе?

— Александра, вставай!

— Что случилось, папа? — девочка сонно потерла глаза ручками и с недоумением посмотрела на темноту за окном, — сколько времени? Еще рано…

— Не спорь, малыш, вставай.

Голос отца был мягким, но настойчивым.

За дверью слышались торопливые шаги. Мама.

— Папа?