Будущее как ад в представлениях фантастов

Для Штейнера, автора «Справочника по умению умирать», понятие ада носит чисто научный характер и по-своему подчиняется законам, управляющим Вселенной. Все эти соображения заставляют Штейнера множить загадочные ситуации, создавать искаженные существа и невероятные парадоксы. По своей сути, потусторонняя империя посещается, главным образом, для того, чтобы проникнуть в смысл понятия смерти. Чтобы нарушить проклятие, тяготеющее над нашей земной судьбой, найти способы обмануть смерть, эту неизлечимую болезнь. «Гораздо важнее попытаться излечить себя, чем заниматься высказыванием своих последних пожеланий», — утверждает Штейнер. Поскольку обитель усопших имеет связь с четырехмерным пространством, у тех, кому удается преодолеть границы этого пространства, появляется возможность рассматривать людей как существа, имеющие только два измерения. Достаточно поместить эти плоские создания под покровное стекло микроскопа — и вы можете без помех изучать их, следить за поступками и проявлением страстей, чтобы попытаться понять, не способны ли они воздействовать на продолжительность своей жизни. Еще важнее поиск таких доселе неизвестных аспектов их существования, которые вообще исключали бы возможность смерти.

Здесь мы сталкиваемся с приемом, используемым большинством авторов научной фантастики, затрагивающих данную тематику. Писатель оценивает адскую составляющую нашей сегодняшней реальности, чтобы попытаться прогнозировать ее характер в будущем. Для подобных произведений характерны три доминанты, отражающие схематичным образом эволюцию жанра и постоянно встречающиеся в различных сочетаниях на всем протяжении истории научной фантастики:

— ад — это чужие;

— ад — это мы сами;

— ад — это наше будущее.

«Чужие» очень мало позаимствовали от известной модели Сартра, которую непосредственно использовал, пожалуй, только Владимир Волкофф в романе «Метро в ад» (1963). Несмотря на врожденную способность чужаков, этих полиморфных существ, принимать самый разный облик, наши дьявольские противники легко распознаются; прежде всего, это создания, имеющие внеземное происхождение. С далекой зари человечества самые разные, но обычно крайне омерзительные обитатели не только нашей солнечной системы, но и всей галактики, вторгались на Землю, чтобы уничтожить нас. Иногда, правда, они старались захватить наши тела или наше сознание, как это изобразил Роберт Хайнлайн в знаменитых «Кукловодах», немедленно превратившихся в постоянно эксплуатируемый множеством фантастов шаблон. Адские мучения изображены в этом романе в форме частичной или даже полной утраты личности после того, как инопланетяне полностью подчиняют себе сознание человека.

Наиболее ранние из этих ужасных инопланетян встречаются в недавно вновь открытой Раймоном Кено книге Шарлеманя И.Дефонтенэ «Стар или Пси Кассиопеи», опубликованной в 1854 году. В этом произведении идет речь об умерших, но не об обычных мертвецах, а о Мертвых, созданиях, внешне напоминающих большие бесформенные бурдюки и питающихся жизненной энергией других живых существ, населяющих эту солнечную систему. Любопытно, что Мертвые, несмотря на их название, вызывающее определенные ассоциации, отнюдь не являются порождениями ада.

Первым, кто использовал идею демонических агрессоров, был Г.Д.Уэллс. В романе «Война миров» (1898) вторгшимся на Землю марсианам удается превратить нашу планету в подобие ада. Вскоре их многочисленные копии заполонили страницы низкопробной научной фантастики как во Франции, так и в англосаксонских странах, переполнили дешевые романы и журналы 20–30-х гг. Их манихейское потомство все еще встречается в некоторых современных кинофильмах от «Звездных войн» до «Пятого элемента». Несмотря на разработки высоких космических технологий, орды этих кошмарных созданий, отражающих наш страх перед смертью и страданием, продолжают варить свои жертвы в смоле, насаживать их на вертел, заливать им в глотку расплавленный свинец и подкладывать под борону, нагруженную камнями… если только они не пожирают их под каким-нибудь изысканным соусом, как это делают межпланетные агрессоры у Дэймона Найта («Как подавать к столу человека»).