Будущее настоящего прошлого (СИ)

Была такая земля на Земле — Эллада. Она была в то время единственным демократическим обществом на планете. Везде в других странах всё решалось приказом одного человека или его уполномоченных. А в Элладе все решалось демократическим спором — от проблем войны, до проблем выделения средств на общественные туалеты. Собирались люди и начинали доказывать друг другу обоснованность своей позиции. Это называлось демократией. Поэтому в Древней Греции, в единственной на планете демократической стране, зародилось почтение к логике и к рациональному доказательству. Слишком многое могло зависеть для той или иной партии, или для того или иного человека, именно от того, как доказательно могут быть изложены выдвигаемые аргументы. От этого могли зависеть не только финансовые или политические победы, но даже и сама жизнь. В итоге, в Древней Греции сформировалось понимание важности логики и логических рассуждений, а мастера и учителя этих логических рассуждений никогда не сидели без работы. Логика стала политическим инструментом и политическим средством. Но не обошлось и без перекосов — из-за того, что почтение к логике было настолько великим, она через какое-то время стала неким самообеспечивающим саму себя приемом доказательств. То есть, всё, что было логичным, должно было считаться правильным. В не зависимости от фактов.

И жил в Элладе некий очень умный человек, которого звали Зенон. Он потом умер, но имя его осталось в памяти человечества. Мы знаем его как автора знаменитых «парадоксов Зенона». Наиболее известны его парадоксы о том, что Ахиллес не догонит черепаху, летящая стрела на самом деле не летит, а человек никогда не сможет преодолеть расстояния в несколько шагов до стоящей напротив стены. Парадоксы Зенона были очень строго выверены логически, они были логически безупречными по доказательству, ставили в тупик и злили. Известна притча, что после одного из доказательств парадокса о невозможности движения, оппонент Зенона просто встал и молча прошелся перед ним. Вот так все просто. Глупый Зенон, дескать, не понимает обычных вещей.

Сегодня, если пишут о Зеноне, то пишут точно так же, как протопал по пыли оппонент Зенона, только пылят совсем другими методами — свысока объясняют, что Зенон не понимал того-то, или не знал этого, и вообще путал то с этим. Смею всех уверить, что Зенон все понимал. Просто, как ругали Зенона его современники, так и ругают его в дальнейшем все остальные. Переняли отношение. А за что ругали Зенона его современники? За то, что он отобрал у них любимую игрушку. А что у них отобрал Зенон? Он отобрал у них самозначную логику, которая обеспечивает доказательствами сама себя. На основе своих парадоксов он просто показал — вот что такое логика, оторванная от реальности и выстроенная по собственным внутренним кругам. И если кто-то прошелся перед глазами Зенона в доказательство существования движения, то именно этого и надо было Зенону, потому что это было опровержением голой логики как метода, и оппонент понял, что логика должна проигрывать жизни.

Пройдут столетия, и как хвалили Эйнштейна его современники, так и похвалят его будущие потомки, и скажут — он показал, к чему приводит голая физико-математическая логика как метод, когда она оторвана от реального мира. И, может быть, назовут теорию относительности «парадоксом Эйнштейна». И, может быть, перестанут баловаться этой игрушкой. И, может быть, опять вспомнят Зенона и скажут — Зенон не понимал того-то и того-то, а Эйнштейн всё понимал. Потому что Зенона принято ругать, а Эйнштейна принято хвалить. Похвалим их обоих.

Спасибо Зенону, и спасибо Эйнштейну, они честно делали свое дело, а мы должны честно продолжить свое — то есть понять, что, как только физика коснулась света, она превратилась в фэнтези для особого читателя, умеющего читать математические иероглифы в поисках знания, которого в них нет и не может быть.

Сложив этот вывод и вывод предыдущей главы, мы, теперь, перейдем к следующей главе, где попытаемся понять, что нам могут дать два этих вывода — некий искомый нами Посредник между Случаем в микромире и Законом в мире, а также тайны света.

Как мы это будем делать