Будущее не предопределено (СИ)

― Ах ты, стерва! ― его приятель бросился на Т-Х, достав из кармана перочинный ножик. Одного примера этим отморозкам оказалось явно недостаточно.

Зато когда этот самый ножик оказался у своего владельца по рукоять воткнутым в плечо, для третьего персонажа всё стало ясно. Он с ужасом смотрел на Т-Х, мгновенно протрезвев.

― Бери своих дружков, и убирайтесь, ― терминатор произнесла это без тени угрозы в голосе, но ослушаться её нечего было даже и думать.

Осторожно прихватив того, у которого была сломана рука, единственный оставшийся целым отморозок быстро повёл его прочь, боясь даже оглядываться назад. А третий вприпрыжку побежал рядом, всё ещё с ножом в теле.

Проводив их взглядом, Терминатрикс обернулась к девушке, которая сидела, съёжившись в углу площадки, и дрожала от страха. Она также с неподдельным ужасом взирала на незнакомку и, когда Т-Х приблизилась, вжалась ещё больше в стальные прутья ограждения и закрыла глаза:

― Только не бейте меня! Пожалуйста, не бейте меня… ― снова и снова лепетала девушка.

Эти человеческие эмоции были Т-Х знакомы: сколько раз уже она наблюдала их на лицах своих жертв. Но сейчас робот не собиралась причинять девушке вред. Она лишь внимательно оглядела её и задала простой вопрос:

― Как тебя зовут?

Девушка разжала глаза, но всё ещё продолжалась трястись. Она столько пережила за последние минуты, что не могла нормально соображать. Поэтому Терминатрикс пришлось повторить вопрос.

― Стэ… Стэйси, ― наконец нерешительно произнесла девушка.

― Джулия, — это имя Т-Х давно уже отложила в памяти на случай, если придётся кому-то представляться. Так звали, а вернее, всё ещё зовут, владелицу «лексуса»: идентификационную карточку она рассмотрела ещё в самый первый раз: ― Думаю, тебе нужно уйти отсюда.

― Д-да, я… сейчас, ― Стэйси попробовала подняться, но продолжавшее дрожать тело плохо слушалось её. Т-Х пришлось подойти и силой поднять свою новую знакомую. При этом Стэйси вздрогнула от прикосновения терминатора.

― Я… я… это… спасибо, в общем, ― промямлила Стэйси, как только немного пришла в себя.

― Пожалуйста.

========== IV. 3 ==========

― Здорово ты их… ну… приложила! Это что, типа, какое-то боевое искусство: кунг-фу или что-то в этом роде? ― решилась спросить Стэйси.

― Что-то в этом роде… ― туманно ответила Т-Х, и тут же, в свою очередь, стараясь выражаться человеческим языком, поинтересовалась:

― А почему ты не хотела вступать в связь с этими мужчинами?

Они вдвоём неспеша спускались вниз, в город. Стэйси быстро сообразила, что на сегодня уже приключений достаточно, а, следовательно, самым верным будет вернуться домой и как следует выспаться. Терминатрикс предложила пройтись с ней до остановки автобуса, которая находилась в паре кварталов от холма Голливуд.

Поначалу, несмотря на благодарность за спасение, девушка не выказала восторга от такой компании. Но отказать побоялась. Пример троих её приятелей, вернее, уже бывших приятелей, ясно доказывал, что с Джулией нужно вести себя очень осторожно: её ни в коем случае нельзя злить или как-то провоцировать. И в то же время что-то в новой знакомой Стэйси импонировало: Джулия казалась такой уверенной в себе, смелой, независимой ― с ней Стэйси чувствовала себя в безопасности. А ещё она, конечно, потрясно выглядит. Несмотря на внешнюю приверженность неформальному стилю в одежде и поведении, Стэйси втайне всегда восхищалась образом гламурных красавиц и иногда втайне ото всех полистывала толстые глянцевые журналы.

― Что-что? ― недоумённо произнесла девушка, но, сообразив, добавила: ― А, поняла! Ну, не хотела просто и всё! Не в настроении я сегодня…

― Разве мужчина и женщина не должны вступать в физический контакт друг с другом для создания потомства?

Новая знакомая смотрела на Т-Х с крайним удивлением. Ей было одновременно и забавно, и страшно. Она не могла понять, прикидывается ли Джулия дурочкой или вправду не понимает простейших вещей.

― Ну, ты… это… разве сама не понимаешь? Мы живём в свободной стране… где женщина сама решает, когда и с кем спать… заводить ей детей или нет… ― девушка, как могла, старалась объяснить. ― Ты же и сама ― женщина! ― и она коротко улыбнулась.

Видя, что Джулия, похоже, так до конца и не поняла её мысль, Стэйси напряглась и постаралась увести разговор в другое русло. Она стала рассказывать о себе, своих друзьях, немного о школе, куда она вынуждена ходить и где испытывает огромную скуку, «предках», которые постоянно «пилят» её юную головку, призывая измениться пока не поздно и стать «хорошей девочкой», младшей сестре, которую Стэйси, в общем-то, любила… Сначала она говорила робко, но затем уже разоткровенничалась, тем более, что Джулия, похоже, слушала этот сбивчивый девчачий рассказ с интересом и почти не перебивала.