Будущее общество

Пусть эти ценности будут уничтожены, социальные отношения от этого, конечно, изменятся, условия существования и труда станут другими, но в общей сумме не станет меньше ни на один грамм мяса, ни на одно зерно хлеба, и человечество будет продолжать существовать, между тем, как в тот день, когда производители ценности перестали бы работать, буржуазия со своими капиталами оказалась бы в очень печальном положении. Труд, таким образом, является действительным производителем богатства. Капитал представляет собою ценность и продукт, отнятые у труда.

Если бы первые торговцы довольствовались обменом одних предметов потребления на другие, они не могли бы создать себе капитал. Если два человека обменивают два предмета равной ценности, они не становятся богаче прежнего. Один и другой могут быть больше удовлетворены, получив предмет, возбуждавший их желание, но эта единственная выгода, которую они извлекают из обмена. Если же есть материальная выгода для одного, то это потому, что есть потеря для другого; тогда происходит обман, появляется составление фальшивого счета.

На заре человечества, когда все силы человека были сконцентрированы на возможности существовать, человек мог обменивать один предмет на другой, но это был только обмен услуг, и здесь не было еще места ни торговле, ни капиталу. Последние появились только тогда, когда некоторые люди научились спекулировать желаниями ближних и получать плату за свои услуги в большем размере, чем они в действительности стоили. Вероятно обрывок воспоминаний о тех отдаленных временах побудил древних греков и римлян дать ворам и купцам общего бога: Меркурия!

Так как эволюция пошла в этом направлении, то чем больше развивался человек, тем больше усиливалась специализация, и таким образом торговля сделалась институтом, который встречается уже совершенно установившимся, начиная с зари исторической эпохи.

По мере увеличения обмена, капиталы сконцентрировались в руках тех, которые образовали торговый класс; но давность воровства не узаконивает современное воровство, и те, кто являются его жертвами обязаны от него освободиться.

Создание меновой ценности, то есть, денег, дало возможность воровству обосноваться среди общественных ассоциаций, заставляя верить людей в какое-то вознаграждение за услуги, между тем, как в действительности, у них похищалась часть продуктов их труда путем обмана в действительной ценности предметов. Капитал — результат краж, совершенных прошедшими поколениями спекуляторов у производителей, а между тем, ради того, чтобы узаконить подобные кражи, хотят нас уверить, что воровство есть следствие какого-то „естественного закона”.

Мы видели, что нет возможности установить истинную меру ценности; мы увидим теперь, что до сих пор нам предлагали только произвольные понятия о ценности, что невозможно установить меру ценности и что, следовательно, намерение экономистов и социалистов установить общество, в котором каждый был бы вознагражден по заслугам, есть только магия, и всякое установленное в этом смысле правило будет только продолжением узаконенного грабежа одних другими.

ГЛАВА XV. Мера ценности и статистические комиссии.

Как мы видели, не только одни экономисты признают установление ценности необходимым для прочной организации общества. Все те из социалистов, которые хотели создать проекты социальной реорганизации, наталкивались на это препятствие. Социалисты, требующие упразднения частной собственности, и коллективисты, считающие себя революционерами, не нашли ничего лучшего взамен капиталистической организации, как статистические комиссии, которые будут обязаны заботиться о производстве и распределении продуктов соразмерно труду каждого; признав, что единица меры, монета, в обращении была вредна, они декретировали ее отмену... для того, чтобы заменить ее другой мерой собственного изобретения!

Такова сила предрассудков!

Люди поняли всю лживость современного меркантилизма; поняли, что следует упразднить личную конкурренцию, уничтожив монету, которая как меновая ценность, является орудием обмана и мошенничества, и те, кто понял это, не нашли ничего лучшего, как заменить одну меновую ценность, деньги, другой меновой ценностью. Их революционность не идет дальше перемены названий, и ради такого ничтожного результата рабочие должны рисковать своей жизнью?

Какое нам дело, получат ли те, кто управляет нами, право предписывать нам свою волю в сфере производства и обмена только силою своего капитала, или же заставят нас еще освятить эту волю путем избирательной комедии?