Будущее общество

Для нас так называемые произведения искусства суть только проявления человеческой деятельности, и вопрос о них в будущем обществе не является отдельным, самостоятельным, а решается, как и вопрос о всякой человеческой деятельности вообще, тем, что творчеству человека будет предоставлена самая полная свобода.

При помощи взаимного соглашения и солидарности художники найдут возможность распространять свои произведения, которые будут действительно художественными, потому что процесс творчества не будет стеснен заботами о материальных средствах, при каких работают художники в современном обществе.

Чтобы ни говорили дилетанты, писатель, художник, скульптор работают не ради себя самих и не для того, чтобы самим только наслаждаться своими произведениями и прятать их от профанов. Художественные наслаждения, по существу своему, принадлежат к категории альтруистических, которые только тогда вполне удовлетворяются, когда в них принимают участие другие; конечно, если художник убежден в красоте своего произведения, то ему нет дела до мнения профанов; тем не менее чужие похвалы доставляют ему удовольствие. Писатель, издавая книгу, или ищет одобрения для проводимой им идеи, или пропагандирует ее; то же можно сказать о художнике или скульпторе, когда они выставляют картину или статую, о композиторе, выступающем перед публикой с музыкальным произведением, о драматурге, ставящем пьесу.

В современном обществе три четверти из числа тех, кто хотел бы служить искусству, не может этого сделать вследствие тяжелых условий существования. Человек, вынужденный 10 или 12 часов в сутки тратить на добывание средств к пропитанию, не имеет возможности отдаваться своим эстетическим стремлениям, и только очень небольшое число материально обеспеченных может культивировать их. Остальным, если те крохи дарования, какие, были у них, не атрофировались совершенно в борьбе за существование, предоставляется любоваться произведениями привиллегированных счастливцев.

В будущем обществе количество времени, необходимое для удовлетворения насущных потребностей человека, сократится до минимума и будет служить как бы гимнастикой, благодаря которой будут развиваться его физические силы.

Поэтому каждый человек сможет упражнять свои дарования и таланты в том направлении, какое найдет нужным, чтобы достигнуть идеал, к которому стремится. Истинные дарования будут оценены по достоинству, а самомнение людей, воображающих только, что у них есть талант, найдет себе удовлетворение без ущерба для других; если работы их окажутся неудачными, то виновниками будут только они сами. Между тем в современном обществе такие люди, если они богаты, часто приобретают авторитет, вредный для других.

Если, наприм., композитор захочет познакомить публику со своими произведениями, он должен будет среди окружающих найти исполнителей, готовых ему помочь, и если окажется нужным, он сделается их учителем, и таким образом его желание распространить свои произведения заставит его быть полезным другим, чтобы заручиться их сотрудничеством. Если он захочет издать свои произведения печатно, то окажется одно из двух: или потребность в этом будет чувствоваться им одним, или его будут побуждать к этому поклонники его таланта, в каковом случае содействие последних будет обеспечено, и к изданию не встретится никаких затруднений.

В первом случае затруднений будет много, но не непреодолимых. Худшее, что может случиться, это то, что он будет вынужден, если не найдет никого, кто бы интересовался его произведениями, сделаться самому гравером и типографщиком.

Тогда он будет вынужден завести сношения с группой лиц, производящих нужные ему предметы; должен будет или стараться заинтересовать их в издании, или же быть им полезным, чтобы получить от них помощь. Во всяком случае перед ним откроется обширное поле деятельности: индивидуальной личности будет дан простор, а не поставлена преграда, какую она встретила бы в современном обществе.

Человек не может быть всесторонним и судит о чем-либо здраво только тогда, когда обладает познаниями в разных областях, ибо человеческие знания, как и мировые события, связаны друг с другом и вытекают одно из другого.

Являясь по очереди то причинами, то следствиями, события становятся понятными только для того, кто умеет их сгруппировать и не рассматривает каждое в отдельности.

Произведение искусства приближается к совершенству, когда меньше всего дает материала для критики и переходит в шедевр, когда оно безупречно. Так как всякое произведение искусства затрагивает в большей или меньшей степени какую-либо область мировых явлений, то художник вынужден, чтобы быть правдивым, добросовестно изучить всю совокупность этих явлений для того, чтобы в его произведение не вкралась какая-либо аномалия, могущая испортить целое.