Будущее: рассекречено

Недостаток законности – еще одна серьезная проблема, препятствующая развитию. Одним из лозунгов Третьего пленума была необходимость создать «страну законности». Китай должен «ускорить строительство справедливой, эффективной и авторитетной социалистической судебной системы, которая защищала бы права и интересы народа»{142}. Си Цзиньпин недавно вновь поднял тему необходимости «установления беспристрастной и авторитетной судебной системы», но присовокупил к этому исконный акцент на приоритете роли партии{143}. Это задача не из легких. По некоторым оценкам, в 2001–2010 гг. Китай был крупнейшим источником незаконных денежных потоков в объеме 3,8 трлн долларов{144}. Иностранные компании все чаще жалуются на трудности в работе на китайском рынке, что отчасти связано с недостаточной прозрачностью судебной системы.

Экономические модели, которые я создавал совместно с McKinsey & Company, продемонстрировали огромную разницу в уровне благосостояния в мире, где Китай терпит поражение, и в мире, где Китай успешен. Если Китай не оправдает надежд, совокупный мировой доход будет на 27 трлн долларов меньше, чем если события будут разворачиваться по оптимистичному сценарию. Перспектива коренных экономических и политических реформ останется туманной. Коррупция, социальная напряженность, слабая финансовая система и хронический недостаток инфраструктуры усугубятся. Несколько лет назад Азиатский банк развития разработал возможные сценарии развития Азии к 2050 г. Неспособные преодолеть ловушку среднего дохода Китай и Азия начнут терять почву под ногами, и западный уровень жизни станет для них недосягаемым{145}.

При позитивном сценарии, в котором Китаю удается избежать ловушки среднего дохода, мировая экономика практически удваивает объем. Китайский доход на душу населения продолжает расти. И это весомый аргумент в пользу американского среднего класса: возвращение американской мечты с ростом дохода на душу населения за 10 лет до 10 тыс. долларов.

За прошедшие восемь лет я провел в Китае немало бесед, представляя местным официальным лицам, ученым и экспертам разные версии «Глобальных тенденций». С самого начала они придерживались скептичного взгляда на глобализацию, явно видя огромные преимущества, которые она сулит Китаю, но в то же время опасаясь вытекающей из нее политической и социальной раздробленности. Китайская культура славится стремлением к равновесию. Согласно знаменитой концепции инь и ян, противоположности взаимосвязаны и взаимозависимы и им необходимо пребывать в равновесии. Иначе порядка не будет. С точки зрения китайцев глобализация усилила противоречия между странами и, главное, внутри стран, в том числе в самом Китае. Эти контрасты особенно заметны, если отъехать от побережья вглубь страны, где все еще царят страшная нищета и обездоленность.

«Я ощущаю, что начался период неуверенности, рисков и хаоса», – сказал мне один чиновник. Он считал, что такие идеи должны особенно подчеркиваться в «Глобальных тенденциях 2030». Но растет и раздражение: «Обама сказал, что мир бы не выдержал, если бы в Китае или в Индии жизненный уклад стал как в Америке. Но он ничего не сказал по поводу того, как нам не позволить людям стать потребителями среднего класса». Однако рост среднего класса в Китае мог бы «создать новые проблемы» из-за «потребностей в ресурсах и росте».

Черновые варианты доклада вызвали дискуссию о роли государства. Во всех выпусках «Глобальных тенденций» подчеркивается значение негосударственного сектора, будь то обладающие огромной властью личности, многонациональный бизнес, НГО или даже криминальные сети и террористические организации. Для китайцев негосударственный сектор был проблемной темой, которую трудно осознать. Эксперт из местного исследовательского института как-то заметил: «Нам нужно осторожнее рассуждать о сильном государстве. В Китае принято считать: раз у нас сильное государство и последние 30 лет нам сопутствовал успех, то уважать сильное государство – единственно верный путь для нас. Я в этом не уверен. Государство усиливает свое влияние во всех сферах, но при этом становится все менее эффективным и могущественным. В мире мы сталкиваемся со все большим числом проблем, однако способность правительства их решать ухудшается, а отдельная личность становится все сильнее и бросает вызов эффективности государства».