Будущее разума

Если размещение транзисторов на плоской подложке подходит к пределу в смысле компьютерной мощности, то Intel ставит миллиарды долларов на то, что микросхемы вскоре захватят третье измерение и станут объемными. Время покажет, оправдаются ли их надежды (одна из серьезнейших проблем объемных микросхем состоит в том, что выделение тепла стремительно растет с толщиной чипа).

Microsoft рассматривает другие возможности, такие как увеличение площади микросхемы с параллельной обработкой данных. Один из вариантов — расположить чипы горизонтально в ряд. Затем нужно будет разбить решаемую проблему программным путем на части, решить каждую часть отдельно на небольшом чипе и в конце вновь собрать информацию. Однако это не так просто: возможности программного обеспечения растут куда медленнее, чем та экспонента, о которой мы привыкли говорить в связи с законом Мура.

Подобные меры могут продлить действие закона Мура на несколько лет. Но со временем все это неминуемо закончится: квантовая теория возьмет верх. Это означает, что физики уже экспериментируют с широким спектром альтернатив, призванных прийти на смену эре кремния; это могут оказаться квантовые или молекулярные, оптические или нанокомпьютеры, ДНК-компьютеры и т. п. Однако пока ни одна из этих технологий не доведена до реального воплощения.

«Зловещая долина»

Предположим на мгновение, что когда-нибудь человечество будет сосуществовать на планете с невероятно сложными роботами, основанными, возможно, на молекулярных, а не на кремниевых транзисторах. Хотим ли мы, чтобы роботы были похожи на нас? И насколько похожи? Япония — мировой лидер в создании роботов, похожих на симпатичных собачек и детей, но японские дизайнеры стараются не делать своих роботов слишком человекоподобными: людей это нервирует. Первым это явление, получившее название «зловещая долина», исследовал доктор Масахиро Мори в Японии в 1970 г. Суть его заключается в том, что у человека при виде робота, слишком похожего на человека, возникает чувство отторжения. (На самом деле такой эффект первым упомянул еще Дарвин в 1839 г. в своем «Путешествии на Бигле»; писал о нем и Фрейд в очерке «Жуткое».) С тех пор это явление тщательно исследовали не только специалисты по искусственному интеллекту, но и мультипликаторы, рекламщики и все, кто работал над продвижением какого-нибудь продукта, связанного с человекоподобными изображениями. К примеру, в рецензии на фильм «Полярный экспресс» журналист CNN заметил: «От героев-людей в фильме откровенно… ну, мурашки по коже бегают. Так что «Полярный экспресс» в лучшем случае смущает, а в худшем вызывает легкий ужас».

Если верить доктору Мори, чем сильнее робот похож на человека, тем более сильную эмпатию мы к нему испытываем, но только до определенного предела. Когда внешность робота реально приближается к человеческой, эмпатия резко снижается — отсюда и «зловещая долина». Если робот очень похож на нас, за исключением нескольких мелких деталей, которые представляются жуткими, он вызывает у человека чувство отторжения и страха. Если же робот полностью похож на человека и не отличим от вас или от меня, мы вновь проявляем положительные эмоции.

Из всего этого могут следовать вполне практические выводы. К примеру, должны ли роботы улыбаться? На первый взгляд представляется очевидным, что роботам следует улыбаться, приветствуя людей и демонстрируя им свое расположение. Улыбка — универсальный жест тепла и приязни. Но если улыбка робота будет слишком реалистичной, на людей она подействует, будто «мороз по коже». (Кстати говоря, маски для Хеллоуина часто изображают жутких вампиров с широкой ухмылкой на лице.) Так что улыбаться, наверное, должны только роботы, похожие на детей (т. е. с круглым лицом и большими глазами) или абсолютно неотличимые от человека, и больше никто. (Когда человек выдавливает из себя улыбку, он активирует лицевые мышцы при помощи команды от префронтальной коры. Но когда улыбка естественная, то нервами управляет лимбическая система и задействованы при этом немного другие мышцы. Человеческий мозг способен заметить тонкую разницу между тем и другим, и эта его особенность положительно сказалась на ходе эволюции.)