БУДУЩЕЕ ЗА ОБЩЕСТВОМ ТРУДА

Из-за того, что производство в большинстве случаев не оказалось представленным производством общественных отношений и выглядело процессом создания вещей, возникли трудности(как в прошлом, так и в настоящем) в вопросах объяснения воспроизводства человека, его личности, его образа жизни, в том числе в проблеме воспроизводства рабочей силы, созидательных способностей человека, человеческого фактора производства. К числу этих вопросов следует отнести прежде всего вопрос о том, откуда надо выводить развитие человека, его созидательных способностей — из сферы производства или из сферы потребления.

На первый взгляд кажется, что человек в своем бытии оказывается непосредственным результатом потребительной деятельности, обеспечивает собственное непосредственное бытие потреблением, т. е. предопределяется в своем развитии сферой потребления, а не материального производства. В этой области мы встречаемся с таким же противоречием, которое обнаруживается при объяснении происхождения капитала — возникает ли он из сферы обращения, или его источником является сфера материального производства. Эти противоречия, как известно, не были разрешены ни в буржуазной политической экономии, ни в социологии.

В вопросе о соотношении производства и потребления классическая буржуазная политическая экономия остановилась перед дилеммой: с одной стороны, признавалось (например, Смитом и Рикардо), что труд, затрачиваемый на формирование производительных способностей рабочего, является непроизводительным, и следовательно, производство указанных способностей не есть область собственно производства, оно совершается в сфере потребления, не являющегося предметом экономической науки; с другой стороны, производительные силы рабочего включались в состав элементов производства и вместе с орудиями труда относились к основному капиталу, что позволяло рассматривать их воспроизводство так же, как и воспроизводство всего капитала, хотя делалась оговорка относительно отличия формирования способностей от производства вещей.

Названную дилемму не удалось решить и последующим школам экономической науки: ни представителям вульгарной политической экономии, ни авторам современных концепций «человеческого капитала». Наоборот, разногласия относительно того, в собственно материальном производстве или сфере потребления воспроизводится человеческий фактор производства, еще более углубилось. Одни теоретики продолжали искать объяснение воспроизводства созидательных способностей рабочего в потреблении, другие — в «производстве человеческого капитала».

А. Маршал, например, защищал положение о том, что вложения капитала в воспитание и обучение рабочего, осуществляемого обычно его родителями, не должны отождествляться с вложениями капитала в вещественные факторы производства, от которых всегда ожидается превышение стоимости над себестоимостью. Человеческий же фактор, по его мнению, «не покупается и не продается, как машины и другие вещественные факторы производства. Рабочий продает свой труд, но сам он остается собственником самого себя; те, кто несет расходы по его воспитанию и обучению, получает лишь очень малую долю цены, выплачиваемой за его услуги в последующие годы» [88].

Другие исследователи, занимая противоположную позицию, представляли созидающие способности рабочего таким же капиталом, каким являются средства производства у предпринимателя. Согласно данной концепции рабочий от инвестиций в свой человеческий «капитал» получает доход таким же образом, каким получает свой доход капиталист от инвестиций в средства производства. Вложения в вещественный капитал, с этой точки зрения, ничем не отличаются от инвестиций в «человеческий капитал». Капиталист может участвовать на равных с рабочим условиях в производстве «человеческого капитала», если он свои деньги будет вкладывать в формирование созидательных способностей рабочего: как рабочий, так и предприниматель будет иметь определенную долю от этих своих вложений. В данном случае совокупный капитал будет выступать как сумма вещественного (воплощенного в вещах) и человеческого (воплощенного в людях) капитала [89].

Ни та, ни другая позиция не оказалась способной решить противоречия, возникшие в экономической науке, прежде всего потому, что производство созидающих способностей человека в форме ли потребительной деятельности, или инвестиций в «человеческий капитал», отрывается от материального производства и от производственных отношений, складывающихся в материальном производстве. Без обращения к последним экономическая наука смогла лишь словесно «разрешить» противоречие — подогнать потребительную деятельность рабочего под формулу производства капитала, т. е. провозгласить, что рабочий своей деятельностью в сфере потребления, реализуя собственную заработную плату, создает «капитал»в форме своих способностей к труду, от продажи которых он получает возможность не только возместить издержки на их формирование, но и иметь дополнительную стоимость, приобрести соответствующий «человеческий капитал».