Будущие, или У мечты нет преград

Ну нельзя же так. Нельзя выводить меня из себя столь противоречивыми поступками и резкими переменами. Я просто не успеваю перестроиться и выбрать правильную тактику поведения.

— Вернул назад и даже извинился. Твой… — небольшая запинка и продолжение: — Друг завтра утром вернется на службу. Ты же именно этого хотела.

Что-то за последнее время он слишком часто говорит эту фразу. Ведь не просто так все это.

— Хотела, а ты сослал, выбрав для этого самый глупый повод. Почему?

Вопрос сорвался с губ сам. Я не собиралась его задавать. Хотела, но не собиралась, зная, что ответ будет болезненным для обоих.

— Только не говори, что ты не знаешь ответ, — криво улыбнулся, лишь приподняв уголки губ.

Пульс застучал в ушах, оглушая, заставив пошатнуться.

— Ты прав, это уже не важно. Вернул и хорошо. Я рада, что ты все понял.

Но мужчина даже не думал отступать, желая высказать и возможно увидеть мою реакцию.

— Ревность, Одетт, — произнес он, сделав ко мне всего один шаг и тут же резко остановившись, словно налетел на невидимую стену. — Или тебе так сложно поверить в то, что я могу ревновать? Могу чувствовать? Так тяжело и сложно? Легче считать меня самодуром и тираном, не так ли?

— Чувствовать? — взвилась я. — А не ты ли мне прочитал лекцию о том, что на чувства в нашем браке не стоит рассчитывать?

Дернулся, опасно блеснув глазами, но кивнул:

— Это было ошибкой. Мне казалось, что если я сразу предупрежу тебя, будет лучше. Чтобы ты не строила планов, которые потом рассыпались в прах. Чтобы не разочаровывалась.

Как же красиво это звучало и, возможно, правильно. Но не для меня.

— Легче? — процедила я, до хруста сжав кулаки. — Лучше? Мне было двенадцать. Двенадцать, Валкот! И я была влюблена. В тебя! А ты… ты сказал, что никогда не сможешь меня полюбить, но будешь хорошо обращаться! Что я тебе нравлюсь и только. Сказать кто ты после этого?

Опять больно. Даже спустя столько лет больно.

— Да. Я знаю. Дурак. Поверь мне, я не раз пожалел о том разговоре. Забыл, что ты была воспитана иначе. Посчитал тебя такой же, как все… если бы это было возможно, я бы все поменял.

— Ты и Сильвии это говорил?

И зачем я только вспомнила бывшую подругу?

Горькая усмешка и кивок.

— Я всегда был честен.

— До тошнотворности. Честен, равнодушен и непроницаем. Идеальная статуя.

Наверное, я перегнула палку и не стоило так резко. Но на Валкота это не произвело должного впечатления. Он даже не поморщился, а согласился с нелестной характеристикой.

— Какое меткое сравнение. Наверное, ты права. Я просто глыба льда. Сильвия восприняла мою речь так, как истинная леди. И поняла, не требуя большего.

О да, верная, кроткая и послушная Сильвия. Она могла довольствоваться малым, могла радоваться огрызками чувств.

Но я-то не такая.

— А я не леди, — отрезала глухо. — И отказываюсь понимать это и принимать.

— Ты огонь… безумное пламя. Свободное и непокорное, — неожиданно ответил тот. — И ты права, Сангориа — это не то место, в котором ты будешь счастлива. Тебя задушат правила и нормы.

Признал. Но отчего так горько?

— Нам давно стоило поговорить и все выяснить. Оставить эти недомолвки в прошлом, — продолжил Валкот. — Так работать будет легче.

Легче мне не было. Возможно потом станет. Нет, не так. Потом (завтра, послезавтра, через месяц) действительно будет лучше, прошлое возможно отступит, боль уйдет, уступив место тихой грусти. Но не сейчас.

Сейчас рана, которая уже давно зарубцевалась, вновь закровоточила.

— Возможно, ты прав. Действительно надо было поговорить. Вот так. Открыто, честно и прямо… Мне пора к Петрее, работы много.

— Можно еще один вопрос? — вдруг спросил Алисет.

— Еще один?

— Почему именно Кассий?

А мне казалось, что пробить меня уже нельзя. Что хуже быть не может.

Один вопрос. Всего один. И имя, которое я так хотела забыть.

Все это бросило меня в жар, а потом резко в холод, заставив вернуться на шесть лет назад. В ту ночь, когда я разрушила свой мир, сожгла дотла, не оставив даже развалин.

Шесть лет назад

Замок Архольдов

Я плохо помнила последние две недели до свадьбы. Даже сейчас, пытаясь восстановить цепочку событий, я не могла точно сказать, что происходило в эти дни. Ходила, ела, спала, что-то говорила и все. Кажется, мать периодически пыталась втянуть меня в предсвадебные хлопоты, но Селина ее отговорила.

Невестка вообще была намного прозорливее всех моих родственников вместе взятых. Ей бы побольше времени, и она смогла бы остановить меня.

Но времени было мало, я ее старательно избегала, а ко всему прочему двухлетний Дэни приболел немного, поэтому Селина не успела.

Надо сказать, эти двенадцать-четырнадцать дней я вела себя просто идеально, ни с кем не спорила, молчала при встрече с будущим супругом, не скандалила, не устраивала истерик и была, как говорится, тише воды, ниже травы.

Дерек и мама вздохнули с облегчением и решили, что смирилась, Селина насторожилась, а Сильвия еще больше испугалась. Она то точно знала, в чем причина моего поведения.