Будущий год

Должна признаться: уход за матерью оказался куда более изнурительным и трудоемким, чем уход за мужем. Муж приобрел в моей жизни больше значения, чем я могла ожидать. Я и раньше видела его фильмы, их можно причислить к сентиментально-детективным. А он сам только и делал, что рассказывал мне о своих замыслах, и постепенно я увлеклась. Я стала героиней всех его фильмов, которых никогда не будет. Он уверял, что я прирожденная актриса, и я ухаживала за ним, как бы играя в лучшем его фильме. Странно было бы сказать, что я не заметила, как он умер у меня на руках, но так полагалось по сценарию, и я чувствовала нежность умирающего. Неужели это были лучшие дни и ночи моей жизни? Боюсь, что так…

Когда он умер, я не сразу сумела выйти из его сценария, и библиотека интересовала меня больше, чем остальное наследство. Однако, кроме квартиры, я унаследовала как-никак пятьдесят тысяч, и эта сумма ошеломила меня, когда стала мне известной. Тейк, узнав о деньгах, возмутился:

— Вот старый пройдоха! Обдурил-таки нас. Вмазал той своей пташке пятьдесят тысяч.

— Какой пташке?

— Той, которая была до тебя. Не понимаешь? Он разделил свое состояние пополам. Тебе половина, и ей половина, как поется в популярной песне. Так сказать, в благодарность за былое счастье. Я тоже хорош! Недосмотрел… Надо было четче оговорить условия.

К тому времени он приобрел полное право говорить мне «ты». Всё произошло сразу же после смерти мужа. У меня не было сил противиться, да и надеялась я на что-то… Впрочем, я уже хорошо знала, кто такой Тейк.

По образованию он был юрист, устроился, было, юрисконсультом, но заработок не удовлетворял его и не обнадеживал, вот и пошел он работать таксистом. Но баранку крутил он не только ради чаевых, которыми тоже не пренебрегал. Такси давало ему возможность проследить различные связи между людьми. Он был зорок, расчетлив и вскоре начал извлекать выгоду из своих наблюдений. Сперва он заинтересовался сводничеством, хотя слово это не очень точно в условиях современного большого города, где к тому же действуют правила прописки. Тейк никогда не опускался на уровень заурядного поставщика мальчиков и девочек. Он быстро понял, что удовлетворение сексуальных потребностей не ограничивается так называемой хатой и тесно связано с проблемой жилплощади. Секс в коммунальной квартире разительно отличается от секса в квартире отдельной. Отдельная квартира сама по себе вызывает некий оргазм, и одиночество в отдельной квартире легче переносится, хотя и обладательницы отдельных квартир не прочь кое-что испытать, но у них, так сказать, над потребностями доминирует требовательность. Тейк учитывал все это. Он уже занимался не сводничеством, а посредничеством в интимно-квартирных отношениях, и дело его процветало, в чем я могла убедиться на собственном опыте.

Вскоре после смерти моего кинорежиссера в квартире зазвонил телефон. Незнакомый взволнованный женский голос спросил, не могу ли я дать десять тысяч взаймы всего на полгода. Я не знала, что ответить, но почему-то не сказала «нет» и попросила позвонить завтра, Откровенно говоря, я не осмеливалась располагать пятьюдесятью тысячами да и квартиру считала своей постольку поскольку после того, как Тейк рвал и метал по поводу покойника, слишком щедро вознаградившего мою легкомысленную предшественницу Я про себя сделала вывод, что деньги и квартира принадлежат не столько мне, сколько ему, и внутренне с этим согласилась, так как сама принадлежала ему Вечером я сказала Тейку о странном звонке. Он только плечами пожал.

— Конечно, дай ей десять тысяч, — ответил он. — И потребуй, чтобы она тебе вернула двенадцать, и не через полгода, а через два месяца. За каждый месяц сверх двух бери с нее по пятьсот рублей.

— Как это так?

— Очень просто. Тебе звонила директор обувного магазина. У нее обнаружилась недостача. Ей нужны деньги, чтобы перевернуться. С твоими десятью тысячами она выйдет сухая из воды и за два месяца наторгует достаточно, чтобы вернуть тебе долг.

— Откуда ты знаешь?

— Да я сам дал ей твой телефон. Можешь даже не снимать деньги с твоей несчастной сберкнижки. Можно выдать ей десять тысяч из любого саквояжа.

Сразу же после смерти кинорежиссера Тейк принес мне на сохранение первый саквояж. На самом деле это был просто дипломат. Тейк не скрыл от меня, что дипломат набит деньгами.

— Так целее будет, знаешь, — сказал он задумчиво. — Как-никак ты неутешная вдова знаменитости. К тебе просто грех соваться с обыском. Это просто безнравственно, полагаю. А если и сунутся, ты все легко объяснишь. Почему бы тебе не держать вдовьи денежки в саквояжике?

Таких саквояжиков накопилось у меня в квартире немало, и число их неуклонно увеличивалось. Я уже боялась выходить из квартиры за покупками, но в этом не было нужды: Тейк привозил мне всё, в чем я нуждалась, и сверх того… Что-то очень похожее на ревность шевелилось в моей душе, когда я поджидала мою завтрашнюю посетительницу. С недобрым любопытством я всмотрелась в нее и сразу успокоилась: едва ли бы Тейк польстился бы на такую квашню.