Буг в огне<br />(Сборник)

Вскоре Дмитрий Георгиевич подтвердил это и сообщил, что совещание намечено на 3 мая. Ходили слухи, что на нем должен присутствовать сам Гитлер или Геринг с генералами из Верховной ставки. Данные разведки были переданы командованию Красной Армии, и в указанный день после 10 часов вечера наша авиация появилась над Брестом.

Руины театра, оставшиеся после взрывов авиабомб, напоминали врагу о неминуемом возмездии.

Гитлеровцы всполошились. Начались большие аресты. Агент Леонтьев выдал Францева, Иваненко, а потом Красовского, и вскоре все члены его группы были арестованы. И хотя потом Леонтьев был разоблачен и расстрелян, Красовского спасти не удалось. Долгое время он находился в тюрьме. Держался стойко, мужественно. Перенес, по словам товарищей, много страшных пыток, но никого не выдал и был казнен фашистскими палачами.

Смело действовала группа Ивана Кирилловича Назарука. Она обслуживала северный район Бреста, его пригород и ближайшие деревни. По разведданным этой группы, наша авиация бомбила военные объекты гитлеровцев, склады с боеприпасами, артиллерийскими снарядами и авиабомбами на восьмом форту и в площинском лесу.

15 февраля 1944 года в багажной Брестского вокзала произошел взрыв. Подозрения пали на сына Назарука — Георгия. Фашисты схватили его, жестоко избили, но ему удалось бежать и пробраться в партизанский отряд. Более месяца за домом Назаруков следила полиция. Но прошла буря, и Назаруки, Иван Кириллович и его брат Василий, вместе с женами продолжали вести подпольную работу.

Группа Якова Алексеевича Кохановского проводила в основном массово-политическую работу. В ней участвовали его жена Надежда Климентьевна, сын Геннадий, коммунисты Анатолий Леонтьевич Акулич и Михаил Васильевич Данилович. В эту группу через жену пограничника Веру Васильевну Горбачеву были включены Елена Емельяновна Дрозд (немка по матери) и ее дочь Антонина Иосифовна (теперь Денисенко). Они вошли в доверие к оккупантам. Елена Емельяновна устроилась машинисткой в украинский националистический комитет. Дрозды сообщили нам о фашистской тайной организации, обосновавшейся в тюрьме и рассылавшей своих агентов в районы партизанских действий. От них же мы получили данные о подготавливаемых карательных операциях против партизан южной зоны Брестской области. Е. Е. Дрозд перевела на немецкий язык обращение немецких офицеров, находящихся в советском плену, и отпечатала листовку в 250 экземплярах. Обращение потом было распространено среди вражеских солдат и офицеров. Антонина, работая фельдшером в железнодорожной больнице, с января 1943 до начала 1944 года передала большое количество медикаментов и медицинских принадлежностей для партизан.

В конце 1943 года в группе Кохановского произошел провал. В квартиру Кохановского подселили шпика. Выход был один — уходить. В феврале 1944 года его семья была переправлена в партизанскую зону.

Руководитель одной из групп Г. М. Хомицкий, как и до войны, работал в связи. Он хорошо знал немецкий язык, был умен и находчив. По роду службы ему часто приходилось ездить в Польшу, в район Малашевичей, где находился крупный немецкий аэродром. Он систематически давал сведения о наличии самолетов и их типах, составил схему аэродрома. Мы передали ее по назначению, и вскоре наша авиация разбомбила аэродром, его склады с горючим и бомбами. Кроме того, группа Хомицкого проводила массово-политическую работу среди населения. При выездах на линию связи члены группы затягивали ремонт и под видом повреждений, нанесенных партизанами, сами уничтожали телефонные и телеграфные линии. Группа Хомицкого произвела очень важный диверсионный акт — повредила подземный кабель связи Брест — Варшава — Берлин. Немцы так и не смогли исправить это повреждение.

18 мая 1944 года был произведен взрыв в столовой немецких летчиков на улице Карла Маркса и в общежитии шоферов, расположенном на втором этаже здания. После взрыва членам группы П. Ф. Федоруку и Г. И. Давыдюк, равно как и непосредственной исполнительнице задания Марии Федоровне Федорук (Шевчук), пришлось уйти в отряд им. Чернака.

Весной 1944 года, когда фашистская агентура установила наблюдение за моей квартирой, мне пришлось покинуть Брест, а затем и жене с тремя сыновьями. Командир отряда М. И. Колиев и комиссар И. В. Солейко отнеслись к нам, подпольщикам, дружелюбно, по-братски, и мы быстро объединили усилия в борьбе против общего врага. Подготовили текст совместного обращения к подпольщикам Бреста, оригинал которого сохранился у Антонюка и находится теперь в Музее обороны Брестской крепости.

В мае 1944 года прибыло руководство Брестского подпольного горкома партии — секретари Г. И. Можаев и В. А. Терехов. С ними у меня произошла встреча, были получены конкретные задания.

ГК предложил уделить большее внимание нашей диверсионно-террористической деятельности, для чего нам придали группы коммуниста Д. М. Шамина и комсомольца Бориса Феськова.