Built. Неизвестные истории известных зданий

Я рада, что мне не приходилось месяцами отсиживаться в Деринкую в страхе за свою жизнь, но, если подумать, я и правда очень много времени провожу под землей. В самом деле, с тех пор как я начала работать, я провела в общей сложности более пяти месяцев своей жизни глубоко в лондонской глине, потому что на работу я езжу на метро. Мне и миллионам других людей, которые теснятся в вагонах, как сельди в бочке, метро как бы напоминает, что в этом городе свободное место очень дорого. На улицах не вмещаются дома, офисы, тротуары, поезда, трамваи, машины и велосипеды – чего уж говорить о водопроводных и канализационных трубах, электрических проводах и интернет-кабелях. И с чего бы им там поместиться? В конце концов, мы ведь живем в трех измерениях, и нужно всеми ими пользоваться, строить и вверх, и вниз, а не просто расползаться в стороны. Город у нас под ногами – тоже огромная инженерная работа, но все эти скрытые артерии едва ли были бы возможны, если бы не обычный туннель. В Деринкую места было много, а туннели обеспечивали безопасность. В Лондоне и многих других мегаполисах места не хватает, а туннели обеспечивают решение этой проблемы.

В начале XIX века во всем городе через реку можно было перейти только в одном месте – по Лондонскому мосту, – и это чрезвычайно непрактично для мегаполиса, который быстрыми темпами разрастался по обе стороны Темзы. Время, которое нужно было потратить для перемещения по оживленному городу, ожидание перед опасным и мучительно медленным путешествием через реку по переполненному мосту, да еще и налоговый сбор за его переход – все это служило источником огромного разочарования. В 1805 году была учреждена компания, призванная обойти эту переправу и соединить доки в Уоппинге напрямую с заводами в Ротерхите.

Несмотря на то что эти точки находились друг от друга всего в 365 метрах, расстояние между ними достаточно велико, чтобы сделать строительство моста нецелесообразным, а это значит, что, чтобы добраться из одной из них до другой, людям и товарам приходилось делать большой крюк длиной в 6,5 км через Лондонский мост. Кроме того, из-за нового моста между доками и заводами высокие корабли не смогли бы подниматься выше по реке, а это ударило бы по торговле, которая как раз процветала в городе. Единственным возможным вариантом было прорыть туннель под рекой. Проблема была в том, что создатели каналов, эксперты в строительстве шахт вроде Ричарда Тревитика и другие изобретатели уже пытались прорыть туннель, но у них не получилось. Попытки новой компании построить туннель под рекой также не увенчались успехом, пока один инженер не пришел к решению, на которое его натолкнул корабельный червь.

Марк Брюнель родился в Нормандии во Франции в 1769 году. Как второй сын в семье, он должен был стать священником, но проявлял больше интереса к рисованию и математике, чем к писанию, и поступил на службу в военно-морской флот. В 1793 году он бежал из Франции во время Французской революции и отправился в Америку, где со временем стал главным инженером города Нью-Йорка. Затем в 1799 году он переехал в Лондон, чтобы попытаться убедить адмиралтейство купить новую систему производства блоков, которую он изобрел. Он работал над различными проектами для вооруженных сил, разработал аппарат для массового производства солдатских сапог, а также лесопильное оборудование для доков Чатема и Вулвича. Но внимание компании по постройке туннеля под Темзой он привлек благодаря оборудованию для прокладывания туннелей, которое он изобрел (а потом активно агитировал за него представителей компании).

Брюнель носил в кармане увеличительное стекло. Во время работы в доке Чатема он взял кусок поврежденной доски, которую сняли с обшивки военного корабля, и стал пристально наблюдать за поведением teredo navalis (корабельного червя). У червя на голове было два острых рога, напоминающих ракушки, и, двигаясь и вращая рогами, червь перемалывал древесину в порошок. Измельченное дерево червь съедал и продвигался вперед на несколько миллиметров. Древесина проходила через пищеварительную систему червя и смешивалась с ферментами и химическими элементами в его теле. Затем эта смесь выходила из червя и образовывала тонкий слой пасты на стенках получившегося туннеля. При контакте с воздухом внутри образовавшейся полости паста затвердевала и укрепляла стенки туннеля. Медленно, но верно червь продвигался в древесине все дальше, оставляя за собой прочно облицованный проход.

Брюнель прекрасно знал о предыдущих попытках создания туннеля под рекой и вложил весь свой гений в новый план. Он понял, что может преуспеть в том, что не получилось у других, если применит в деле такой же процесс, какой он только что увидел. Он может построить подобие корабельного червя: механизм, который будет прорывать землю и оставлять за собой туннель с крепкими стенами. Только этот червь будет из железа. И он будет гигантского размера.