«…Мы пришли, чтобы провести с матерью последний день. Джим еще
раз взял жену за руку. С ней по-прежнему можно будет общаться — в ее
мире и на ее условиях, — но к вечеру остов упакуют в хранилище, слишком
эффективно утрамбованном, чтобы принимать посетителей из плоти и
крови. Нас уверяли, что тело останется в целости: тренировка мышц
электростимуляцией, регулярное питание и обогрев плоти. Оболочка
всегда будет готова вернуться к работе, если рай вдруг пострадает в
некоей непредставимой катастрофе. Все, объясняли нам, обратимо. И
все же — так много стало восходящих, а никакие катакомбы не могут
расширяться до бесконечности. Ходили слухи о расчленениях, об усечении
несущественных частей с течением времени, согласно некоему
алгоритму оптимальной упаковки. Быть может, к следующему году от
Хелен останется лишь торс, а еще через год — только отрубленная
голова. А может, ее тело срежут до самого мозга прежде, чем мы выйдем
из здания, да так и оставят ожидать последнего технологического
прорыва, который возвестит начало Великой Цифровой Перезаписи.»
Таково предельное развитие общества потребления и велфэра.
Коснувшись таким образом возможности виртуализации сознания, автор
пытается разобраться в сути человеческого разума и личной
индивидуальности. При этом, будучи субъективным идеалистом («За четыре
тысячи лет мы не смогли доказать себе, что реальность существует вовне
наблюдателя от первого лица») и в то же время учёным-естественником по
профессии, он следует в русле позитивизма.
«Возможно, легче было бы перечислить тех, кто не брался
«объяснить» сознание. Теории перекрывают весь спектр от диффузных
электрических полей до квантового кукольного спектакля; сознание
“помещали” в переднюю часть островка Рейля, в гипоталамус и в сотню
динамических ядер между ними.»
Отрицается возможность объективного познания мира человеком.
«Мозг — это инструмент выживания, а не детектор лжи. Там, где
самообман способствует приспособлению, мозг лжет. Перестает
замечать… неважные вещи. Истина не имеет значения. Только
приспособленность. В настоящем времени вы вовсе не воспринимаете
мир таким, какой он есть. Вы воспринимаете модель, построенную на
догадках. Реконструкции. Ложь…»
Делаются попытки свести социальное к биологическому, а биологическое — к физике.