Буйство позора

Цель поэта

Цель у поэта амбиции тешить.

Жажда – пополнить на грош кошелек.

Сердце готово другого утешить.

Слово найти самому невдомек.

Ржавые мысли

Ржавые мысли всех оппозиций,

Где рубежи, за которыми ложь.

Волнами бьются потоки амбиций,

Дождь нагоняет холодную дрожь.

Саван промокший укроет начало,

Буйство позора ложится на хлеб.

Веткой черемухи всех укачало,

Сыплются брызги упавших монет.

Совесть уносит вечерним туманом,

Подлинность слов не раскроют уста.

Замерли мы в состоянии странном,

Чистого ждем для дилеммы листа.

Капканы оков

Не томите меня тишиной,

В разукрашенных масках мечты.

И луной проплывут и виной,

Оголяя изнанку кресты.

Кто из нас благороднее всех,

Все медальки, навесив на грудь?

И успех раздражения смех,

Как неправилен вечности путь.

Сбилось в стаю одно шакалье,

Пожирая основу основ.

И нутро, надрывая свое,

Разбросали капканы оков.

Харчевня лет

Харчевня лет, просоленные плахи,

Где часто жизнь рубили на куски.

Подол багровый у твоей рубахи,

Неровный след оструганной доски.

Осколки зим между весною в осень,

И вандализм срывает красоту.

И мир живого вечностью не прочен,

Дай рассмотреть былого наготу.

Кому внимать? И для чего живая,

Сквозь потолок течет на нас вода?

И где-то там воистину святая,

Жизнь не оставит в памяти следа.

Постигли дно

Возможно, мы задумали ни так,

И светит нам под ноги полумрак.

И рвутся души наши на куски,

От совести блаженной и тоски.

И не взлетает, что должно лететь,

И не поем, что русским нужно петь.

И бьют дорогу дружно сапоги,

Но такта нет, идем, ни стой ноги.

И на развилках выстроится люд,

И боль свою свирелью пропоют.

И где скрипач фальшивой нотой до,

Укажет нам, что мы постигли дно?

Чистыми стали

Черное белым,

Белое черным.

В мире огромном,

Несовершенном.

Капают звезды,

Зависти слезы.

Справятся вожжи.

Мы не похожи…

Нам и открыто,

Нам и закрыто.

Черный Малевич,

Сердца владелец.

И закричать но,

Поверить в оно.

Души устали,

Чистыми стали?

Всуе

Себя понять, отбросив зонт иллюзий.

Мы ищем главное, и главное ли есть?

Приняв в себя достаточно инфузий,

Мы как бы всуе вспоминаем слово честь.

Подлой жалостью

Я витаю в облаках,

Без мозолей на руках,

И тону в своих мирах,

Скудной памятью.

Кто-то должен мне все дать,