«Букашки» рулят (СИ)

— Стража? — Василиса затравлено огляделась. — Опять красну девицу в темницу? Да за что?

Девушка подбежала к Дракону и ударила того кулачком в грудь.

— Это не справедливо! — Голос царевны переходил на крик от возмущения. — Мы же просто погулять вышли, а тут они. Да как врежут заклятьем. Пэйт все на себя приняла. Пэйт… — Вот теперь Василиса испугалась по-настоящему, а ее глаза наполнились слезами. Девушка схватила Сапфира за лацканы пиджака и начала трясти. — Что с ней? Они вчетвером ее приложили! Вы ее нашли? Я сигнал кинула. А они… Гелис схватили, а я… за ними…, а Пэйт… там… осталась.

Царевна заплакала, уткнувшись в грудь Дракона. Вся выдержка Василисы испарилась, и наконец-то пришло осознание опасности, которой подвергли себя девушки.

— Эй, младшая, ты чего? — Лэнди от неожиданности оторопел, не зная, что предпринять.

— Магических откатов никогда не видел? Она же столько энергии матушки-природы привлекла. — Царевич вернулся к нимфе и опустился рядом. Василиса уже не всхлипывала, а начала реветь в голос. — Слышь, принц, ты бы сделал чего-нибудь, пока не поздно. По голове ее погладь что ли, или поцелуй на худой конец. А то девичья истерика похлеще магической будет. Нам тут всем мало не покажется. И чему только ваши драконьи этикеты учат.

Сапфир аккуратно обнял девушку, раскрыл свои кожистые крылья и отгородил ими подопечную от всего мира.

32

Наследники тридесятого царства сидели в соседней комнате около ректорского кабинета в ожидании своей участи. Их родители прибыли через два дня после происшествия. Был созван Совет, на котором присутствовали не только преподаватели Академии, но и Попечители, а также глава клана Серебряных и король Даркендии.

Первым вызвали Аргета. А затем и Вила. Ни Дракон, ни Демон, которых выводили под усиленной охраной назад так и не вернулись.

— Точно в башне запрут. — Василиса нервно массировала пальцы. — Или сошлют к дядьке Лешему, в дальние леса, дрова заготавливать.

— Чего так переживаешь? — Царевич потянулся. — От сумы и от тюрьмы, как говорится, не зарекайся. А мы, богатыри, все испытания пройти должны. И жениться.

— Опя-аааать.

— А, что? Нимфа мне судьбой назначена. — Царевич помахал перед носом сестры брачной вязью. — Карма короче.

— Для кого-то, карма, а для кого-то и кара небесная!

— Ты, Вася, поаккуратней с выражениями-то. — Иван оглянулся по сторонам. — Лэнди тебя теперь не отпустит. Я слышал у них это на всю жизнь.

— Да ладно. Не до того сейчас. — Царевна придвинулась к двери, пытаясь разобрать хоть что-нибудь. — Ну что же они так долго?!

— Не волнуйся ты так. — Брат взял руки сестры в свои ладони. — Чую, кавалерия на подходе.

Двери распахнулись, и секретарь ректора пригласил на беседу Ивана-царевича. Радовало то, что охраны было не видно, значит, арестовывать брата с сестрой никто не собирался. Девушка промаялась еще час в одиночестве, когда наконец-то пригласили и ее.

Девушка несмело топталась перед дверью ректоровского кабинета, не способная набраться смелости, чтобы ее открыть или хотя бы постучать. Секретарь, стоящий сзади, то ли хмыкнул, то ли кашлянул, и сам распахнул перед царевной деревянные створки.

Взоры всех присутствующих повернулись в сторону царевны. Девушка так волновалась, что даже икать начала.

— Итак, адептка Василиса, — ректор явно выступал в качестве ведущего допросы, — что вы нам можете рассказать о произошедшем? Вы же должны понимать… — только вот договорить магистру не дали.

— Никому она ничего не должна! — В кабинет ворвалась горбатая старушка с крючковатым носом и метелкой в руках. — А ну, Василиса, выдь отседова. Тут взрослый разговор сейчас начнется. — Зная, какой бабушка бывает в гневе, царевна очень быстро выбежала в коридор, где ее уже поджидали друзья. — Ишь чо удумали, ироды. И хто вам позволил мою унучку пужать? Я вам покажу, хде раки зимують! А не успокоитесь, так еще и с Кузькиной матерью познакомлю!

— Мама, ты все не так поняла. — Кощей пятнадцатый смущенно улыбнулся высокопоставленным особам, словно извиняясь за инцидент, но под грозным взором матери лишь опустил голову.

— А ты вообще молчи! — Яга ткнула сына метелкой в бок. — Я с тобой дома поговорю. По что кровиночку свою не защищаешь, а на съедение этим звероящерам отдаешь?

— Я бы попросил… — Глава Серебряного Клана, чей сын был виновником всех бед, полыхнул презрительным взглядом.

— У Бога, поганец, просить будешь! — Бабка была настроена по-боевому. — Передо мной ответ держать надо! А иначе я лично ужо твой замок по ветру пушшу! Сынок-то видать в папашку! Ты бы, сиреневый, повнимательнее за подданными смотрел. Яблоко от яблоньки далеко не падает.

— Да как вы смеете! — Глава Серебряного Клана подскочил со своего места.

— Смею, милок, смею. И грамотки от местных домовых и лешиев понасобирала. И магокартинки подключила. А папочка-то вот она, туточки. Как раз в руки правителя твово, умишком недалекого и сердечком добродушного, и передается.