Букет белых роз (СИ)

Юли все еще бередила старые раны. Она отчаивалась, хотела забыть. Оказаться в плену совершенно другого, чтобы унять прошлую боль. Даже перерожденной, как из пепла, она не могла забыть свою человеческую судьбу.

Потому рука Ангела сжала руку своего жениха.

Юли с рвущейся криком мольбой посмотрела в лиловые глаза мужчины.

— Сделай с этим что-нибудь.

И снова улыбка. Ее не сотрут даже мрачные новости. Наверное…

Девушка продолжила, с тем же сильным напором. Все так же сжимая длинные пальцы.

— Я хочу поскорее забыть прошедшую жизнь.

***

Нечетное количество ангелов стояли перед лицом одного из главных Херувимов, которого сопровождал сам Архангел Михаил, учитель и наставник обучающихся в Облаке Свободы — мире, находящимся чуть ниже Царства Божьего, но держащего контроль над порядком в людском обществе.

Вот уже полгода состоящая в рядах Ангелов-Хранителей, юная Юли, по меркам этих светлых существ, была уже вполне способна на собственноручно творимое добро и защиту выбранного ею человека.

Роза, которую выдавали в знак клятвы вечной верности, пошла по рукам учеников, передавалась одного к другому. И неспроста — шипы оставляли на ладони каждого царапины, через которые острые концы передавали частицу волшебства.

Королева цветов все еще переходила от одного ряда к другому, но учитель, решивший начать прямо сейчас, повысил свой и без того громогласный голос:

— Вы — истинные Ангелы-Хранители. И вы обязаны оберегать людей всеми силами. С этого дня, подчиняясь законам Всевышнего и рискуя собой ради спасения жизней простых смертных, вы клянетесь никогда не сходить с этого пути. Все ведь согласны с этим?

И ему ответно в унисон:

— Да, Архангел Михаил.

Роза все еще бродила по рукам сокурсников.

Уже не в числе учеников, состоявшиеся и главные Хранители — Юлиэль и Эш — пересекли собравшихся, держась за руки.

Мужчина прервал ежегодный ритуал:

— Я хочу объявить вам!

В этот момент больше никто не издал ни звука. Процесс посвящения был приостановлен, но Михаил, знающий эту пару уже давно, не смел идти против них. Потому кивнул, после чего Эш продолжил, показательно обнимая возлюбленную за плечи:

— Дело в том, что мы хотим объединиться с Юлиэль в крепкий союз.

Кто-то из новых Хранителей присвистнул от удивление и выпалил:

— Все-таки решились на это спустя столько времени? И ты не против такого брака, Юли? Он же принадлежит к двуполым ангелам. А ты-то ведь совсем другая.

Архангел Михаил бросил в сторону ученика такой взгляд, под которым невозможно было поднимать голову, не то что молчать.

Улыбнувшись, Эш лишь подмигнул вмешавшемуся юнцу:

— Ничего… В облике Анжелы я буду ее любовницей, а в этой ипостаси — страстным и верным мужем.

— Я согласна. На все, — подтвердила девушка, слишком притворно, положив ладонь поверх мужской руки. — В конце концов, мы подходим друг другу. И у нас намечается свадьба. Так ведь, Эш? — Она посмотрела на своего жениха.

— Разве тут можно сомневаться? — слегка посмеялся Архангел Михаил, выпустивший выдох.

Ангелы ученики стали тихо переговариваться.

Роза достигла последнего выпускника.

***

Бумаги, разложенные на коленях, ничем не отличались от предыдущих документов. Те же отчеты, архивы, графики. Все смешано в одну кучу, и Грелль, больше не получающий сверхурочные, перебирал этот хлам, которые проклял уже десять, а то и тридцать раз.

Черт.

Перечеркнув что-то в своих записях, диспетчер Сатклифф, отрастивший каштановые волосы до середины спины, в ярости и нежелании работать дальше, прихлопнул ладонью по столу.

Все его мысли занимали вчерашняя встреча. Не случайная.

В тот день Сатклифф обкосил порядка сорока душ, и теперь современный Лондон плыл перед его глазами. Перескакивая с крыши на крышу, жнец наслаждался своими ежедневными обязанностями и совсем не ждал каких-либо перемен.

Он направлялся на встречу с очередной душой. Ему предстояла посмотреть подобное бесплатное кино.

Этой жертвой оказался пятилетний мальчик, потерявший маму и во время слезных скитаний упавший с лестницы.

Сейчас он лежал где-то на обочине и почти умирал. Плакал. Задыхался.

— Мамочка… Мама…

Холодный и вовремя включивший бесчувствие, шинигами опустился перед ребенком и натянул многозначительную улыбку.

— Привет, малыш. Рад первой и последней встрече с тобой.

За стёклами очков сверкнули зеленые глаза, а руки начали поднимать бензопилу.

— НЕТ! — послышалось сверху.

Вздрогнул. Он не ожидал и потому не продолжил начатое, просто сжимая оружие и опуская.

Еще несколько мгновений, и умирающий мальчик был поднят руками Ангела-Хранителя.

Ее руками.

Она узнала Грелля и поразилась не меньше, но все-таки, по-матерински обнимая мальчика в двух метрах от земли, отталкиваясь крыльями, не показала этого:

— Я не позволю тебе забрать его душу, шинигами!

В ее глазах все тот же огонь. Все то же отчаяние и справедливость.

Спутать такую ни с кем нельзя.

С губ ошеломленного Грелля сорвалось:

— Юли… Ты… Но ведь я…

И снова был пронзен, как в грудь копьем, ее разгневанным взглядом:

— Не смей. Его. Трогать.

Сатклифф не сдвинулся, будто его превратили в ледяную статую.

Ангел продолжала, только громче и разрывая свое сердце: