Букет напитков Татарстана

Клюква для казанских татар заменяла дорогие восточные лимоны. Лучшей считались подснежные ягоды, собираемые ранней весной, как только клюква показывалась из-под тающего снега. Для сбора ягод было придумано даже несложное приспособление в виде совка. Оно представляло собой деревянную коробочку, с прикрепленными снизу загнутыми зубьями. Совком «прочесывали» заросли клюквы: ягоды, попадая между зубьями, скатывались в коробочку. Собранную клюкву катали на решете, отбрасывая остатки мха и листьев. Принесенные с мороза ягоды стучали как камушки. Из них варили кисель и напитки, давили для еды с блинами, добавляли ягоды в чай. Для клюквенного морса замороженные ягоды мелко разрубали и вносили в дом. Ягода оттаивала, и давили прозрачный, как кристалл, морс.

С клюквой состязалась брусника, не менее почитаемая ягода. Ее мочили или парили, заправляли чай. «Брусничка» была желанной для женщин после родов и выздоравливающих после болезни.

В разгар лета созревала очень красивая ягода — костяника. Она напоминала рубиновый кулон в изумрудной оправе. А ценилась она за великолепную способность утолять жажду в жару.

Угощает цветик мой
Костяникой в летний зной,—

(Перевод А. Ахматовой.)

не зря писал о ней Муса Джалиль, посвятив даже одно из стихотворений. Оно так и называется — «Костяника».

Академика И.И. Лепехина во время известных его путешествий по России в 1768–1769 годах в одной татарской деревне на Черемшане староста угостил «наилучшим своим питьем» — «квашеным молоком, к которому примешан ягодный сок костяники, растущей в великом изобилии в перелесках».

То, что напитки из лесных ягод не только утоляют жажду, но и целебны, знали издавна. Пили их, чтобы вывести из тела «вредительную мокрость», «истребить немочь». Считая, что голубика и черника улучшают зрение и зоркость, их почитали особо охотники. «Кому пьяницу?» — предлагали их на базарах старушки. Опьяняюще действовал на сборщиков запах растущих рядом багульников, ядовитых растений. Вот за это соседство и прозваны были невинные ягодки «пьяницами». Но в ходу была в народе их слава: не зря говорилось, где едят землянику и чернику, делать врачу нечего.

Среди многочисленных казанских торговцев ягодами всегда находились несколько вересовиков, предлагавших можжевеловые ягоды. Их иногда называют еще тетеревиными. И не случайно: шишкоягоды можжевельника охотно поедают зимой тетерева, дрозды, свиристели. Вообще это вечнозеленое растение было особо почитаемым среди казанских татар. Его ветками затыкали щели домов, их привязывали к люлькам, пришивали как амулеты на головные уборы, одежду детей и ошейники коров от «сглаза», а во время разных хворей окуривали дома. Весной скот выгонялся на пастбище непременно веткой можжевельника. Еще считалось, что ношение на теле можжевельных ягод спасет от укуса змей. Даже в название и города Арска — отголосок можжевельника: ведь так переводится с тюркского слова «арча». В казанских аптеках и госпитале в прошлом веке можжевельные ягоды давались «при запоре мочи». Настои, отвары, порошки из него считались полезными от водянки, кашля, чесотки, глистов.

Можжевельник вдохновил известного советского поэта, уроженца Казани Николая Заболоцкого:

Я увидел во сне можжевеловый куст,
Я услышал вдали металлический хруст,
Аметистовых ягод услышал я звон,
И во сне, в тишине, мне понравился он.

Ароматы лесных ягод витали над казанскими базарами и летом, и зимой. Особенно славилась ими Ягодная слобода. Сюда сходились торговцы с соседних деревень, волостей и уездов. Зимой продавались мерзлые ягоды. Готовили их так. Ягоды раннего сбора ссыпали в кадки, заливали водой и ставили в ледник. А с наступлением заморозков ягоды вынимали из воды и рассыпали тонким слоем на полу в амбаре. Примороженные ягоды хранили в мешочках. Славились мерзлые брусника и калина.

Вместе с лесными на базарах и ярмарках продавались ягоды из садов. «Клубника, малина разводятся в большом количестве в Казани, в селах Верхнем и Нижнем Услонах», — отмечалось в, справочных книгах XIX века по Казанской губернии. Размах выращивания малины, клубники, смородины, крыжовника в местных садах начался еще в XVII веке. На берегу Среднего Кабана был огромный крыжовниковый сад, принадлежащий здешнему монастырю. А у монастырей, как известно, в этом деле был солидный опыт: еще в XI веке крыжовник культивировался русскими монахами. Большая часть сборов шла на изготовление ягодных сиропов для лимонадов, популярных напитков в начале XX века. Каких только лимонадов не продавалось в казанских лавках и ларьках: малиновый, брусничный, ежевичный, черносмородиновый, клюквенный!