Букет напитков Татарстана

К середине XIX века пчеловодством практически занимались во всех уездах края. Но больше всего улей приходилось на Чистопольский и Мамадышский уезды, где в деревнях каждый хозяин имел от 20 до 50 ульев. «Пчеловодство здесь пасечное, пчельники устраиваются большею частью в мелких лесах, защищенных от ветра. Для этого выбираются преимущественно сухие лощины и пологие овраги, — говорится о пчеловодстве в губернии в «Материалах для географии и статистики России», изданных в 1861 году. — Из одного улья добывают сотового меда от 5 до 30 и более фунтов. Ценою улья с пчелами весною от 3 до 5 руб. серебром. Для поддержания и услужения пчеловодству между крестьянами введено пчеловодство на Северо-Восточной учебной ферме и, кроме того, посылаются крестьянами мальчики в школу пчеловодства Прокоповича в Черниговскую губернию».

В это время на местных пасеках появляются первые рамочные ульи современного вида. Во многом тут заслуга и известного казанского химика А.М. Бутлерова, основоположника рационального пчеловодства в России. Еще будучи профессором Казанского университета, он в своей деревне Бутлеровка близ Камы устроил для опытов и наблюдений свою пасеку. Здесь у него был даже стеклянный улей с пчелами.

«Благодаря ему пчеловодство пробудилось от векового сна и сделало большие успехи за 15 лет его деятельности на этом поприще», — справедливо писали газеты и журналы тех времен, охотно печатавшие статьи А.М. Бутлерова «Рассуждения о пчелах», «О мерах к распространению рационального пчеловодства», а также выдержки из известных его книг: «Пчела, ее жизнь и главные правила толкового пчеловодства», «Как водить пчел». Книга «Как водить пчел» была написана специально для крестьян, и она не раз переиздавалась, переводилась на другие языки народов России. Сохранились издания на татарском, чувашском языках.

М. Бутлеров основал первый в России пчеловодческий журнал «Русский пчеловодческий листок», выходивший вплоть до 1918 года, создал Бурнашевскую школу народного пчеловодства.

Казанский мед славился. В медном ряду Гостиного двора, шести лавках и на базарах предлагался мед самых разных сортов — душистый липовый, белый малиновый, темный гречишный, цветочный луговой и садовый… В хороший по медосбору год цены на них были низкими: прекрасный цветочный мед продавался по 4 рубля 85 коп. за пуд, а липовый белоснежный — по 7 рублей. Лишь медоторговцы Гостиного двора никогда не спешили сбавлять цены. В таких случаях казанское общество пчеловодов устраивало даже «медовые недели» дешевой распродажи, когда цены назначались ниже обычных рыночных на 4–10 копеек за фунт. Так, гречишный мед предлагался по 16 копеек за фунт, цветочный — по 20, липовый — 25 копеек. У наскоро сколоченных торговых лавок с понедельника, с 8 часов утра, начиналось столпотворение — «публика валила валом».

А где мед, там — меды, медовые напитки. Казанские медовары пользовались известностью — медоваренный завод Петцольда поставлял свою продукцию даже на Кавказ и в Персию.

Было время — в XVI веке — на воеводском дворе в Казани в праздничные царские дни для народу выставлялись большие кадки с медами «вшестеро или семеро больше против вина»: «Всякий мог пить во дворе сколько угодно, но домой выносить не дозволялось».

Характерной фигурой казанских базаров XVIII–XIX веков был сбитенщик с огромными медными чайниками за спиной и неизменной связкой калачей.

Вот сбитень! Вот горячий! Кто сбитня моего? Все кушают его: И воин, и подьячий, Лакей и скороход, И весь честной народ. Честные господа! Пожалуйте сюда!

Разудалые продавцы сбитня рекламировать свой товар умели! Строго установленного рецепта сбитня — горячего медового питья с пряностями — не было, и каждый сбитенщик готовил его по-своему. Но в отличие от других городов, в казанский сбитень непременно клали лимон. Во время казанской масленицы не было популярнее напитка, чем сбитень. А праздник этот проводился в Казани по-особенному — «русско-татарскому обычаю», с характерным катанием «на татарских лошадях». Из окрестных татарских деревень съезжались до тысячи владельцев коней с разукрашенными в ленту и устланными коврами санями, «покатать публику с платою за 5–10 копеек серебром». Довольный люд и сами извозчики с удовольствием тянули на морозе горячий, душистый сбитень.

Сбитень с перечною мятой и липовым цветом оказывался хорошим народным лечебным средством во время «простудных поветрий».

Продавцы сбитня проникли даже на сцену казанского театра — в начале XIX века очень популярной была в городе пьеса Я.Б. Княжина «Сбитенщик».