Бухенвальдский набат

«В борьбе против организованного истребления людей, против шпиков, против эпидемий, порождаемых голодом,, вопрос решал не прежний партбилет, а стойкость, мужество и подлинная солидарность. Только тот, кто под дулами пулеметов, глядевших со сторожевых вышек, за проволокой, через которую пропущен электрический ток, во власти озверевших бандитов, готовых в любую минуту пристрелить заключенного за малейшую „провинность“, забить до смерти, затоптать сапогами, повесить, загнать под пули охранников, – только тот, кто в этих условиях находила себе мужество для того, чтобы дать отпор, чтобы защитить своих товарищей, пользовался в лагере доверием и авторитетом».

Когда человеку становилось невыносимо, он мог совершить отчаянный поступок. Слабые кидались на проволоку с высоким напряжением и сгорали или бросались под пули охранников. Сильные и при этом думали, как бы подороже продать свою жизнь и хоть чем-нибудь нанести урон фашистам.

Такой была смерть Юрия Ломакина, которая взволновала весь лагерь и заставила долго говорить о себе.

Подпольная организация в принципе была против побегов. Обычно они кончались неудачами, а весь лагерь нес тяжелое наказание, и многие могли поплатиться жизнью. Но были случаи, когда в филиалах лагеря готовились побеги. Так, летом 1944 года бежала шестерка молодых ребят, комсомольцев, во главе с Юрием Ломакиным. Всех поймали и вернули в Бухенвальд, на 44-й блок. Здесь они ожидали решения своей участи. Все знали, что за побег одно наказаниесмерть и крематорий. Подпольщики пытались спасти их, но не успели. Как умели, товарищи помогали беглецам пережить страшные дни перед казнью. Настал день, когда всех шестерых вызвали к воротам.

Юрий Ломакин первым вышел из барака. Зная, что в окна бараков на него смотрят сотни заключенных, старался идти твердо, с поднятой головой. Впереди широкий плац… Последние шаги… Вот окно э 3, куда вызывают смертников… Группа эсэсовцев спокойно смотрит на подходящего полосатика. Молниеносный взмах руки – и офицер тяжело рухнул. на землю с перерезанным горлом. Второй взмах-и еще один офицер повалился к ногам Юрия Ломакина: в груди его по самую рукоятку торчал нож. Остальные эсэсовцы в страхе шарахнулись в стороны, а потом, опомнившись, с почтительного расстояния открыли огонь из автоматов по одиноко стоящему человеку…

В тот же день расстреляли и товарищей Юрия.

– Смерть, достойная героя! – говорили в Бухенвальде.

– Но надо прилагать все усилия, чтобы и таких смертей было как можно меньше, – решил подпольный комитет. – Солидарность и помощь друг другу, чтобы отстоять как можно больше людей…

Это хорошо, когда в тебе самом достаточно мужества, чтобы сохранять человеческое достоинство и не терять ненависти к фашизму. Еще лучше, когда ты чувствуешь рядом плечо друга-единомышленника. Совсем хорошо, когда друзей-единомышленников много. Именно в этом твое спасение…

Живую летопись коллективного мужества открыли в Бухенвальде немецкие коммунисты в первые дни существования лагеря. Это они уже в июле-августе 1937 года в условиях строжайшей конспирации начали создавать партийные группы, чтобы помогать больным и старым, чтобы объявить войну «зеленым».

Именно коммунисты оказались той силой, которая вырастила в Бухенвальде Интернациональную подпольную организацию сопротивления. Это не значит, что среди немцев других партий, политических группировок и религиозных сект не было героев. Пример тому – мужество священника Шнейдера. Но это единичные случаи протеста. Коммунисты принесли в лагерь не только свои интернациональные и антифашистские убеждения, но и опыт подпольной работы, и партийную дисциплину, и пролетарскую солидарность. Все это придало им огромный авторитет в лагере.

Отряд немецких подпольщиков начал свою историю в Бухенвальде со времен строительства лагеря. Известные функционеры партии Вальтер Штекер, Тео Нейбауэр (член ЦК), Альберт Кунц, а потом Эрнст Буссе, Август Тене, Гарри Кун и Вальтер Бартель возглавили всю организационную и идеологическую работу. Некоторые из них – Альберт Кунц, Тео Нейбауэр – поплатились за это жизнью, были казнены в начале 1945 года. Но Вальтер Бартель, Эрнст Буссе, Гарри Кун держали руководство лагерным подпольным комитетом до дня восстания. Заключенные знали их и верили им, потому что все сложные вопросы лагерной жизни они неизменно решали в интересах интернациональной солидарности.

Когда гитлеровская Германия развязала войну с Советским Союзом, немецкие коммунисты разъясняли товарищам: это нападение – величайшее преступление фашизма, Советский Союз ведет справедливую войну, все силы надо положить на помощь советскому народу: как можно меньше работать на фашистов, саботировать производство, вредить, где только можно.