Бухгалтер Его Величества (СИ)

– Рада видеть вас в добром здравии, ваша светлость, – Луиза не считает нужным улыбнуться, но сейчас, по крайней мере, я не вижу в ее взгляде и неприязни. – Я слышала, вы ездили на Дикое озеро, чтобы устроить там лечебницу. Надеюсь, всё прошло благополучно?

Я коротко рассказываю и еще раз благодарю ее за помощь в больнице. Щеки принцессы краснеют от похвалы.

– Я нигде еще, ваша светлость, не чувствовала себя так хорошо, как там.

Я понимаю – она имеет в виду тот эмоциональный подъем, который испытывает всякий нормальный человек, сумевший бескорыстно помочь другому человеку. Но ее слова – прекрасный повод начать тот сложный разговор, ради которого я пришла.

– Значит, вы тоже заметили это, ваше высочество? – восклицаю я.

– Заметила что? – не понимает принцесса.

– Простите, ваше высочество, может быть, я вмешиваюсь не в свое дело, но мне показалось, что ваше самочувствие там действительно было гораздо лучше, чем во дворце. Вы не находите это странным?

Настроение принцессы сразу меняется.

– Я не желаю говорить на эту тему, ваша светлость. Неужели вы не понимаете, насколько это неприятно? Мне довольно того, что я регулярно обсуждаю это с докторами, которых брат приглашает во дворец. Если бы от подобных разговоров был толк, то я давно уже была бы здорова.

Но я не готова отступить. Другого подобного случая может и не представиться.

– Извините за настойчивость, ваше высочество, но это очень важно! У меня есть основания полагать, что ваше плохое самочувствие объясняется в значительной степени тем, что кто-то пытается вас отравить.

Луиза смотрит на меня с недоверием.

– Вы сошли с ума, ваша светлость? И кого же вы обвиняете в подобном коварстве? Моих фрейлин? Или слуг? Вы не понимаете, о чём говорите.

– Возможно, – не спорю я. – Но давайте это проверим. Когда я говорю об отравлении, я не имею в виду, что вам подсыпают или подливают что-то в пищу – трудно поверить, чтобы кто-то стал бы так рисковать. Но вот подложить вам в спальню что-то, что будет влиять на ваше самочувствие…

– Вы говорите о колдовстве? – глаза принцессы широко распахиваются.

Признаться, я думаю о чём-то более реальном, но разубеждать Луизу не спешу. Если ей проще принять магическую версию событий, то пусть так оно и будет – главное, чтобы она разрешила мне осмотреть свою спальню.

– Ну, что же, извольте, – наконец, кивает она.

Мы проходим в ее будуар. Мне не приходится говорить, что не следует звать ни дежурную фрейлину, ни горничную – принцесса сама понимает это.

Осмотр я начинаю с кровати. Прощупываю подушки, перетряхиваю одеяла, сбрасываю на пол перину. Для надежности следовало бы исследовать и гусиное перо, которым они набиты, но я удерживаю себя от излишнего усердия.

Я провожу рукой по туалетному столику, осматриваю ширму. Ее высочество наблюдает за моими действиями с улыбкой.

– Вы думаете, я не заметила бы в своей спальне чего-то странного?

– Возможно, это – самая обычная вещь, которая ни у кого не должна вызвать подозрений, – не только ей, но и себе говорю я.

Я беру в руки канделябр с пятью свечами, принюхиваюсь. Наверно, добавить яд в свечи не так уж сложно. Но никакого странного запаха не чувствую. Да если бы он был, Луиза и сама его бы уловила.

На окне стоит статуэтка пастушки – прелестная фарфоровая девушка в розовом платье держит в руках фарфоровое же крохотное ведерко, на дне которого – нечто жидкое с металлическим блеском.

Боюсь, мое лицо в этот момент становится бледнее, чем у принцессы.

Это что – ртуть?

Я не настолько хорошо разбираюсь в химии, чтобы идентифицировать это вещество со стопроцентной уверенностью, но этот странный оловянно-белый цвет наводит меня только на одну мысль. И хотя я видела ртуть только в градусниках и в учебном фильме, который нам показывали на лекции по истории медицины на курсах медсестер, я ощущаю нечто похожее на азарт сыщика, который наконец-то взял след.

Не знаю, права я или нет, но на всякий случай убрать эту статуэтку из спальни принцессы не помешает.

– Скажите, ваше высочество, откуда здесь эта пастушка?

Луиза смотрит на меня как на сумасшедшую. И я ее вполне понимаю.

– Пастушка? Но при чём здесь она? По-моему, она очень милая. Мне ее подарили.

Я выдыхаю:

– Кто подарил?

Ее высочество не успевает ответить. Дверь в спальню отворяется, и чопорная дама, присев в положенном реверансе, сообщает:

– Ваше высочество, герцогиня де Жуанвиль просит аудиенции.

Я вижу удивление во взгляде дамы, когда она замечает беспорядок в спальне, но она достаточно вышколена, чтобы сделать вид, что всё в порядке.

– Ну, что же, очень кстати! – вдруг говорит ее высочество. – Я приму герцогиню в гостиной. Надеюсь, вы присоединитесь к нам, ваша светлость? Мы все вместе сможем побеседовать о так заинтересовавшей вас пастушке. Ее подарила мне именно Жуанвиль.

58. Герцогиня

Клэр приседает при нашем появлении, почтительно приветствуя принцессу, и я с удовлетворением замечаю, как вытягивается ее лицо, когда рядом с Луизой она видит меня.

– Если бы я знала, ваше высочество, что вы не одна, то не побеспокоила бы вас.