Бухта мертвых (ЛП)

Несмотря на опухшее колено и израненные ступни, Софи самоотверженно помогала Энди, но теперь она со стоном упала в кресло рядом с кушеткой.

Взглянув на нее. Энди почувствовал вину за то, что не заметил раньше, как побледнело ее измазанное тушью лицо.

— Похоже, тебе не помешает чашка чая и обезболивающее, — сказал он.

На ее лице мелькнула тень улыбки:

— Я бы предпочла «Харви Валленберг». Но, думаю, мне лучше держать мои желания при себе. Просто на всякий случай…

Ее слова повисли в воздухе. Энди точно знал, о чем она думает, потому что сам думал о том же. Он знал, что никто из них не хочет говорить вслух о тех ужасах, которые их еще ждут впереди, или интересоваться, когда и как закончится этот ночной кошмар наяву.

Он раздумывал над тем, не следует ли сказать что-то оптимистическое, утешающее, но ничего такого не приходило ему в голову. В итоге он просто буркнул:

— Я поставлю чайник, — и выскользнул из комнаты с ощущением того, что сделал что-то не так. Он поочередно опустил чайные пакетики в обе кружки, глядя, как вода постепенно темнеет, становясь каштановой, когда на пороге кухни появилась Софи.

— Можно мне принять горячую ванну? — спросила она.

— Конечно, без проблем, — сказал Энди. — Первая дверь налево. Чистые полотенца в сушильном шкафу. О, и можешь захватить с собой это, — он вручил ей упаковку ибупрофена и, поспешно вынув из ее чашки чайный пакетик, налил туда молоко:

— Сахар?

— Я и так сладкая, спасибо, — вяло отшутилась она и похромала к выходу из кухни.

Энди слышал, как она зашла в ванную и закрыла дверь. Через мгновенье оттуда донеслось, нежное, успокаивающее хлюпанье воды. Он сделал большой глоток чая и закрыл глаза, смакуя минуту спокойствия. Он чувствовал себя измотанным, но и представить себе не мог, что сможет заснуть в то время, как по улицам Кардиффа бродят зомби.

Выпив чай, он побрел в коридор и постучал в дверь ванной:

— Хочешь, чтобы я нашел для тебя чистые вещи, чтобы переодеться?

Он услышал тихий плеск воды:

— Сомневаюсь, что у тебя найдется для меня милое платьице для коктейлей.

Энди рассмеялся, сам удивляясь этому:

— Извини, но мое в стирке. Смиришься с футболкой и джинсами?

— Придется, — ответила она. По ее голосу он понял, что она улыбается. На полках своего шкафа в спальне он отыскал красную футболку и самые узкие черные джинсы, и снова постучался в ванную.

— Я оставлю вещи снаружи, — сказал он ей. — Может быть, тебе придется немного подкатить джинсы.

Она не ответила. А затем он услышал короткий звук — что-то вроде всхлипа.

— Софи? — сказал он. — Ты в порядке?

Снова молчание. А затем надтреснутый голос произнес:

— Да…

— Уверена?

На этот раз ее ответ был более убедительным, как будто она приложила к этому усилие.

— Да, я в порядке. Правда. Я… буду в порядке.

— Хорошо, — сказал он. — Хорошо, послушай, просто… просто расслабься, ладно? Не торопись. И, когда будешь готова, я сделаю нам что-нибудь поесть. Тосты с сыром, или еще что-нибудь. Как тебе это?

— Здорово, — сказала она.

— Тогда ладно, — сказал Энди и повернулся, чтобы уйти.

— Энди? — позвала она.

Он остановился:

— Да?

— Спасибо. За все. Я серьезно. Ты спасаешь мне жизнь.

— Пожалуйста, — ответил он.

Он пошел в кухню и занялся нарезкой сыра и помидоров для их позднего перекуса. Он вынимал тарелки из буфета, когда услышал тихие шаги сзади.

— Надеюсь, ты не возражаешь против немного пережаренного сыра? — спросил он, глядя через плечо.

Но в кухню вошла не Софи. Это была Давн.

Она смотрела на него тусклыми и мертвыми глазами. Изо рта у нее текла слюна. Она подняла руки: одну забинтованную, одну — нет, и согнула пальцы в когти, как ребенок, изображающий ведьму. Затем она зарычала, низко и прерывисто, как собака.

«Только этого не хватало», — подумал Энди с вялым раздражением и схватил нож для нарезки сыра с тумбочки сбоку от него. Держа его острием к верху, он предупредил:

— Отойди, — затем он осознал, что делает и решил попробовать другой способ. — Давн! — твердо сказал он. — Давн, ты меня слышишь?

Она, шаркая, шла к нему, все еще рыча и пуская слюну. Энди сделал еще один шаг назад, чувствуя, как ему в спину упирается ручка от ящика для столовых приборов.

— Давн! — крикнул он снова. — Послушай меня. Я Энди! Мы напарники, помнишь? Мы приятели.

Но в ее глазах не появилось понимания. В них не было ничего, кроме безразличного тупого голода.

Может быть, свалить ее с ног, — думал Энди, — или каким-то другим способом лишить возможности напасть. Не отрывая от нее взгляда, он положил нож на тумбочку и потянулся за наручниками у себя на ремне. Но тут он вспомнил, что уже использовал наручники, чтобы сковать зомби на вечеринке в самом начале этого вечера. Он бросил быстрый взгляд через плечо, ища, что еще он мог бы использовать.

Как только он отвел от нее взгляд, она набросилась на него.