Бухта надежды. Задача — выжить

Магазинчик, действительно, находился в трех шагах, буквально за поворотом дороги. А возле него как часовой на посту дежурил зомби. Вернее, зомбячка или зомбачка… Ну, в общем, зомби женского пола. При появлении людей она будто из транса вышла, начав медленно двигаться к ним, пока одиночный выстрел окончательно не отправил ее на тот свет.

— Оппаньки. А здесь до нас уже кто-то побывал, – констатировал Серега Парков.

— Ну, кто не первый, тот и не второй – женская мудрость. Так что можно все свои сомнения в правильности откинуть. – Мысленно потирая руки, ответил Виктор.

— Ребята, вы на стреме, – выдал своим подопечным задачу капитан–беркутовец, а сам принялся таскать добро из магазинчика.

— Эй, глядите! А вон колбасный ларек. Может, и его того… экспроприировать? – кивнул в сторону сержант Иванов.

— Товарищ старший сержант, да у вас просыпается воровская жилка?

— А я чё? Я так… предложил.

С балкона четвертого этажа ближайшего дома, заметив наглый грабеж, грозились вызвать милицию. От народ! В городе мертвецы живые бродят, а ментов они на грабеж будут вызывать.

— Спокойно, дядя! Идет законная экспроприация в пользу голодающих детей Африки! – гаркнул во всю глотку Серега. А так как глотка была не малая, то получилось довольно таки громко.

Справа послышались выстрелы – видать, ребята мертвяка заметили.

— Мужики, ускоряйтесь! – крикнул кто-то их дозорных.

— Ну, так что, магазинчик бомбанем? – не унимался Толя.

— Уймись, Иванов. Мы еще пока представители власти.

— Угу. Голодные…

— Так надо было утром есть то, что давали.

— Да я рис терпеть не могу! Ни в каком его виде! – скривился от воспоминаний о завтраке сержант.

— Ну, выбирать не приходится.

Стрельба не утихала.

— Мужики, что там у вас? – крикнул тем Виктор.

— Прут как к теще на блины! Нужно закругляться, слишком много домов вокруг!

— Их звук приманивает… Мужики, закругляемся! – снова крикнул Виктор и более тише проговорил, – а то мы через чур квадратные.

Парни похватали баулы. Так как сумок было немного, то воспользовались методом предков – расстелили несколько полотнищ от штор, снятых в РОВД, и скидывали все добро на них навалом. Разбираться уже будут в отделении.

— Горшки брать? – задумчиво крутил в руках два пластиковых изделия для детских нужд Митрофанов. Он, широкоплечий, в камуфляже с автоматом на ремне и с детскими горшками в обеих руках выглядел настолько комично, что Виктор не смог удержаться и заржал.

— Брать, брать.

— Ну че ты ржешь-то? – обиделся капитан–беркутовец.

— Кому че кому ниче, кому кой че через плечо. Сбрасывай давай все в кучу – женщины разберутся. Если не для детей, так нам в старости пригодятся. Ну что, все?

— Да, остались только коляски. Их Серега захватит.

— Не, ну нормально? Тоже мне командир выискался.

Не прекращая шуточных перебранок, ребята быстро связали баулы крест–накрест и начали их переносить в автобус. За каких-то полчаса вычистили весь магазинчик. Вернее то, что осталось от предыдущих посетителей. Хватали все, что попадалось под руку – и какие-то картонные коробки, и жестяные банки, упаковки подгузников, разноцветные соски–погремушки, так интересующие Митрофанова горшки, одежда и несколько колясок, сиротливо стоявшие в дальнем углу.

Стрельба на улице и вовсе не прекращалась. Ребята бегали туда–сюда как ужаленные.

— Где Иванов делся?! – оглядываясь по сторонам, заорал Виктор. Все уже были в автобусе, кроме сержанта.

— Вот он я! – вбежал, грохоча ботинками, в автобус по ступенькам Толян.

— Ты где был?

— Да тут… – неопределенно махнул рукой тут.

Убедившись, что все на месте, водитель завел двигатель, и автобус, изрыгая клубы выхлопных газов, потащился в сторону РОВД.

— А вам не кажется, что от товарища старшего сержанта как-то странно пахнет? – демонстративно принюхался один из беркутовцев.

— Угу. И я даже знаю чем… – подхватил разговор Серега. – Признавайся, Толян, бомбанул все-таки ларек?

— Ну че сразу бомбанул? Мы же граждан спасаем? Спасаем…

— Иванов, ну я ж тебе русским языком сказал… И вот из-за таких как ты граждане о нас не высокого мнения.

— Да ладно вам. Годом больше, годом меньше… и так уже за этот магазин нам светит ого–го. Так что не надо тут строить из себя целок–недотрог. Я ж не для себя эту колбасу взял, а так сказать, в общую копилку.

Завизжали тормоза, и автобус резко остановился, заставив всех сидящих срочно хвататься за ручки, чтобы не поразбивать носы.

— Твою бога душу маму через селезенку! – ругнулся водитель.

— Что случилось?! – чуть ли не хором заорали остальные.

— Да мертвяк, мать его, бросился прямо под колеса!

— Ух ты! Анна Каренина в упрощенном варианте. Да поехали уже! Подумаешь, мертвяка задавил.

— Ну, раз так, то сами и будете колеса отмывать. Они ж вонять будут так, что придется противогазы доставать из закромов.

— Кстати, а вы заметили исходящий от зомбей запах… знакомый такой.

— Угу. Ацетон называется. У меня сестрица как лак на ногтях стирает, так хоть святых выноси, – поддакнул капитан–беркутовец.