Букварь Янки

Она позвонила Бричикову и сказала, что хочет переехать. Пускай подсуетится. Опекун как-никак.

– Дом, – сказала Янка. – Мне нужен дом.

– Ну, дом так дом, – пожал плечами Бричиков. – Только сначала надо будет еще одно дельце провернуть.

– Хорошо, – Янка кивнула.

В квартиру она не возвращалась, жила у Бричикова. Школу тоже забросила: считать-писать умеет, а диплом, если понадобится, купит.

– Делишки делать будем. Да, – сказала Янка. – Но сначала мне нужно подстричься.

Она распустила волосы и показала Бричикову, как именно. Он пожал плечами и фыркнул. У него это здорово получалось.

– Еще, – попросила Янка.

Бричиков посмотрел на нее, но все же налил коньяку в стакан. Янка выпила залпом, скривилась и закурила, развалившись в кресле.

Сегодня она убила трех человек.

Простое слово «все» убивало идеально. Главное только – смотреть в глаза. Инкассаторы посмотрели.

Она не хотела их убивать, но Бричиков сказал, что иначе нельзя. Могут вызвать подмогу. «Заставить сказать «А» куда сложнее, – убеждал он. – Их надо убить. Ты же хочешь дом?»

Дом Янка хотела, но не до такой степени. А сейчас ей и вовсе было на него наплевать.

– Я так и не выучила других слов, – сказала она.

– И не надо, – Бричиков махнул рукой. – Этих четырех хватит. Даже двух. Вряд ли нам понадобится, например, «Бинго!».

– Сука.

Бричиков улыбнулся. Янка ненавидела, когда он улыбался.

– Все! – сказала она, глядя ему в глаза.

В ответ ей погрозили пальцем.

– Не забывайся. Ты колдуешь, а я расколдовываю.

– Я могу справиться и без тебя.

– Уже справилась пару раз, – Бричиков опять улыбнулся.

– Сука, – повторила Янка. – Налей еще.

Он налил. И наливал до тех пор, пока она не отключилась.

Елка стояла посреди комнаты. В мешке с песком, как положено. На ней висели какие-то старые игрушки, которым было больше лет, чем Янке.

А под елкой лежала мама. Узел завязанного сзади халата торчал, и казалось, что мама не умерла, а притворяется подарком.

В тот раз, в прошлом, Янка так и подумала. Сейчас, во сне, она уже знала правду.

Мама умерла. Врачи сказали, что это был сердечный приступ. Оно устало, износилось, и все.

Янка знала, что бывает от слова «все». С этой мыслью она и проснулась.

Голова пульсировала. Хотелось пить, а может, даже выпить.

Янка встала – Бричиков ее так и оставил в кресле, не раздевая и не укладывая, – и прошла в туалет. Посмотрела на себя в зеркало, усмехнулась и почувствовала, что боль усилилась. «Ну тебя», – подумала она.

Бричиков был на кухне. Пил кофе с тостами и читал газету. Он всегда так завтракал. Одинаково до абсолютизма.

– Бричиков, – позвала Янка.

– Что, хреново? – спросил он, не отрываясь от газеты.

– Бричиков, это ты мою маму убил?

В этот раз на нее посмотрели. Целую секунду.

– Дура, – прокомментировал он. – Оно мне надо? Я бы сейчас жил куда спокойней.

Янка кивнула и пошла в душ. Она тоже так думала.

Жизнь налаживалась постепенно.

Бричиков купил Янке дом в частном секторе. Она не ходила в школу, а устроилась на курсы парикмахеров. Как-то встретила на улице бывшего одноклассника. Тот заметил ее, поменялся в лице и поспешил скрыться в ближайшем переулке. Сначала Янке стало смешно, а потом сразу и резко – грустно. Но она сдержалась.

Дни шли, а деньги инкассаторов не кончались. Янке даже начало казаться, что они будут всегда, а значит – больше не понадобится никого убивать. Можно работать в парикмахерской, затем подружиться с кем-нибудь, выйти замуж. Прожить нормальную человеческую жизнь без горящих в глазах букв.

Она думала так три месяца, пока однажды не заявился Бричиков. Растерянный и суетливый. Янка сразу поняла, что сейчас он скажет что-то плохое.

И Бричиков ее не подвел.

– Зачем? – опять спросила она. – Ну, на хрена ты туда поперся, а?

– Я же не знал, – огрызнулся Бричиков. – Я не всемогущ и не всеведущ.

– Зато строишь из себя!

– Ты тоже!

Они сверлили друг друга взглядами. Первым сдался Бричиков.

– Ладно, – сказал он. – Надо сваливать. В другой город или другую страну – неважно. Денег хватит. А там уже придумаем что-нибудь.

– Что-нибудь! – передразнила Янка и почувствовала, как накатывают слезы. – Идиот ты, Бричиков. Идиот, каких мало.

В очередной раз за последний год жизнь рушилась. Приходилось сгребать обломки в кучу и надеяться, что ничего не потерялось.

Идиотизм Бричикова заключался в том, что его позвали на ток-шоу и он пошел. Видный специалист по НЛП и гипнозу все-таки.

В какой-то момент, устав слушать байки и домыслы, он рассказал им, что это все суета сует и томление духа. НЛП и гипноз лишь жалкое подобие древнего человеческого умения управлять людьми. Название его потеряно в веках, но сила порой пробуждается стихийно. И человек может сам не осознавать, что он делает. Но его будут слушаться.

Это складывается из жестов, интонации, тембра, визуального контакта – из всего. Человек думает, что ведет себя естественно, а между тем заставляет других выполнять свои приказы. И неосторожно брошенное им слово способно даже убить.

– И такие люди появляются до сих пор, – сказал он, присаживаясь.