Булат и злато

В 1606–1607 годах, как уже говорилось, были еще свободны торговые пути, которые шли через Новгород и Псков, через города на Волге и Северной Двине — Ярославль, Кострому, Архангельск и Вологду. В Европу шли русские пушнина, лес, смола, поташ, пенька, лен, кожи, хлеб, воск, сало. Из Европы в Россию поступали серебро и золото, медь, железо, сукно, шелк, бумага, сахар, пряности, вино и оружие. Царская казна покупала «узорочье» — художественные ремесленные изделия, в том числе ювелирные, а также драгоценные камни и прочие предметы роскоши.

Пошлины, которыми облагалась внешняя торговля, взимались западноевропейскими монетами — «ефимками». «Ефимочную казну» привозили в Москву, где она распределялась между денежными дворами: из серебряных «ефимков» (талеров) делались русские серебряные копейки, денги и полушки.

В больших и малых русских городах, многочисленных торговых селах велась оживленная торговля. Приезжали крестьяне с сельскохозяйственной продукцией, ремесленники выносили свои изделия на рынок. Таможенные старосты собирали таможенные пошлины, которыми облагалась внутренняя торговля.

В казну также поступали денежные налоги с сельского и городского податного населения.

Государевы денежные дворы в Москве, Новгороде и Пскове получали заказы на чеканку монет из казенного серебра и от частных заказчиков. Денежный приказ усердно следил за работой денежных дворов. Государственная монета чеканилась по установленным типовым рисункам и надписям — это должно было способствовать выделению «прямых», то есть государственных монет из «воровских», фальшивых, до изготовления которых охотников находилось все больше и больше.

К осени 1607 года положение в стране стало меняться к худшему. В июле 1607 года в Стародубе объявился новый самозванец. Он вошел в историю под именем Лжедмитрия II, или Тушинского вора. В прошлом школьный учитель (в Шклове «дети грамоте учил, школу держал»), он, как полагают историки, был крещеным евреем. Новая самозванческая интрига полностью организовалась группой польских панов: неугомонным Юрием Мнишеком, Меховецким, Ружинским, Вишневецким, Лисовским, Сапегой. Они разыскали нового «Димитрия», по их наущению шкловский учитель объявил себя царем Дмитрием, чудесно спасшимся во время московского восстания 1605 года.

Теперь, летом 1607 года король Сигизмунд III имел возможность и желание поддержать нового самозванца. В июне 1607 года Польша заключила договор с Турцией, по которому крымский хан с санкции турецкого султана должен был оказывать Речи Посполитой вооруженную помощь. С 1607 года начались непрерывные вторжения татар на южные окраины Русского государства. После подавления «рокоша» — шляхетского мятежа против королевской власти, отряды разбитых «рокошан» стали стекаться в Самбор в надежде на военную добычу и славу. Это тоже устраивало Сигизмунда III, так как давало возможность направить энергию и людские ресурсы в нужном для него направлении.

Новая авантюра нашла также поддержку у римского папы: католическая церковь не оставила еще надежды ввести в России католическую религию. Надежды эти теперь связывались с Лжедмитрием II.

Римская церковь не сразу решилась принять участие в новой самозванческой интриге. Кардинал Боргезе писал: «О делах московских теперь нечего много говорить, потому что надежда обратить это государство к престолу апостольскому исчезла со смертию Димитрия, хотя и говорят теперь, что он жив». Но по мере успехов Тушинского вора акции его у католической церкви возрастали. В августе 1608 года тот же Боргезе заявлял: «Димитрий жив и здесь во мнении многих; даже самые неверующие теперь не противоречат решительно, как делали прежде…»

Внешняя поддержка самозванцу сомкнулась с народными волнениями и неутихшим еще пламенем крестьянской войны Болотникова. Участие восставших крестьян придало силу и внутреннюю энергию движению нового самозванца. Лжедмитрий отправился к Туле, где сидел в осаде Болотников с войском. Имя «царя Димитрия» привлекало народные массы, и они присоединялись к польским отрядам. Падение Тулы 10 октября 1607 года заставило Лжедмитрия II в панике повернуть обратно, а затем направиться в те районы, где народное движение приобрело наибольший размах. Зиму он провел в Орле. По всем городам рассылались грамоты от имени «царя Димитрия» с обещаниями вольности всем крестьянам и холопам.

Силы самозванца росли, и весной 1608 года ему удалось разбить правительственные войска. Однако Москву он так и не взял. В июне 1608 года он расположился лагерем в селении Тушино под Москвой. Началась планомерная осада столицы.