Она разузнала моё имя. Это даже в какой-то степени мне льстит, потому что я до сих пор не узнал, как её зовут.
Я достал её телефон, из которого ещё на последнем уроке успел вытащить сим-карту, и передал его ей. Она выхватила его у меня из рук и в эту же секунду пустилась бежать, от чего я в голос разразился дьявольским смехом, выходя из машины и наблюдая за тем, как она металась из стороны в сторону.
— Что, мать Тереза? Ты в замешательстве? — я упёр руки в бока, давясь от смеха. — Видела бы ты своё испуганное лицо.
Она ничего не ответила. Зайдя в снежную ловушку, она пыталась оживить свой телефон, видимо, он отключился на морозе.
— Зачем ты это делаешь? — я прочитал на её лице что-то похоже на отчаяние, она села в снег и громко вздохнула. — Ты успокоишься только тогда, когда я спрыгну с обрыва?
Не стоило начинать с ней свои игры, до конца не убедившись в её устойчивости. Смотря на неё, замёрзшую и чуть ли не плачущую, мне стало её немного жалко.
— Вставай, поехали, — спокойно сказал, подходя к ней.
Она снова не ответила. Опустив голову и уставившись в землю, она начала едва слышно всхлипывать.
— Эй, Тереза, я не хотел тебя напугать, — я сел на корточки перед ней и, взяв её лицо в руки, я заметил дорожки из слёз, которые скапливались на её подбородке. — Вставай, я отвезу тебя домой.
Она никак не отреагировала, она даже не двигалась. У меня иссякало терпение, я не собирался её умолять, поэтому я настойчиво решил взять её на руки. Ухватив под ноги, я погрузил её на плечо, но она даже не пискнула, что показалось мне довольно странным.
Мне казалось, в ней столько энтузиазма и скрытой энергии, что я надеялся, наши игры ещё долго не закончатся. Я усадил её на сиденье и, забравшись за руль, включил печку на полную мощь. Я молча выехал на шоссе, но она и слова не проронила, я даже не слышал, как она дышала. Я не знал, куда мне её отвезти, но и нарушать тишину мне не хотелось.
— Килан, — едва слышно сказала она.
Я резко развернул голову в её сторону.
— Меня зовут не Тереза, а Килан, — произнесла она и затем кашлянула в кулак.
— Хорошо, Килан. Как ты смотришь на то, чтобы заехать в одно местечко и немного отогреться горячим шоколадом?
Через полтора часа я должен быть на тренировке перед матчем, поэтому не придумал ничего лучше, чем отвезти её в кафе напротив стадиона.
— Было бы неплохо, — сказала она с отсутствующим взглядом.
Минут через тридцать мы уже сидели в уютном кафе за столиком, расположенным у окна. Я осознанно выбрал место напротив стадиона, чтобы видеть, как проходят ребята из моей команды, и чтобы не опоздать на тренировку.
— Ты ведь не такой на самом деле, — буркнула она, согревая руки, обхватив стаканчик с горячим шоколадом.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты только корчишь из себя плохого парня, на самом деле ты хороший, и всё это лишь притворство. Это просто маска, которую можно в любой момент сорвать с тебя!
— Ты меня плохо знаешь, Килан! Точнее выражаясь, ты меня не знаешь вовсе. Не стоит судить меня по одному лишь поступку. Я НЕ хороший.
— Чушь! — стукнула она ладошкой по столу — Если бы ты был действительно таким, каким хочешь казаться, ты бы оставил меня замерзать в этом лесу и не отдал бы мне телефон, и уж точно не стал бы брать к себе на руки.
Я обернулся в сторону, потому как понял, что на нас все пялились. Мы, вероятно, были похожи на влюбленную парочку, выясняющие отношения.
— Я не убийца, и я бы не оставил тебя там, — навалился я на стол, чтобы быть ближе к ней, я проговаривал каждое слово очень медленно и с долей иронии в голосе, смотря ей пристально в глаза. — Я отдал телефон, но если бы ты была внимательней, то поняла, что вернул я его лишь частично, — доставая из кармана сим-карту, я бросил её на стол. — Я закинул тебя на плечо, словно мешок с дерьмом, потому что я хотел свалить, так как торопился на тренировку.
— Но тем не менее ты сейчас сидишь в кафе и мы вместе пьём горячий шоколад, что-то я не вижу, как ты торопишься.
Я глянул на наручные спортивные часы.
— Мы не вместе. И я уйду ровно через пять минут
Её губы сложилось в маленькую букву «о».
— Не знаю, я обычно не ошибаюсь в людях. Да, ты действительно производишь впечатление полного ублюдка и самого мерзкого кретина, но если покопаться у тебя внутри, то, мне кажется, в тебе можно найти положительные стороны.
— Мои положительные стороны — это спорт и секс. Больше их у меня нет. Если ты не относишься ни к одной из них, не жди от меня снисхождений и не ищи во мне того, чего давно уже нет.
— То есть когда-то в тебе было что-то человечное? Что произошло?
— Не твоего ума дело, Тереза!
— Так значит, у тебя сейчас тренировка?