Бульдог. В начале пути

Такой подход мог повлечь за собой резкий спад промышленного производства. Даром, что ли, Петр Великий всячески поощрял заведение заводов и мануфактур? Наличие сильной промышленности России просто необходимо. Всеми своими успехами покойный император был обязан именно тому, что в свое время, не жалея сил, поднимал промышленность.

Кроме того, во многих провинциях стали появляться села, где Петр опробовал новую модель владения землей. В одном случае земля передавалась в собственность крестьянам. В другом – переходила в руки общины, которой назначалась норма поставок зерна в казну, все полученное сверх являлось уже их собственностью.

Это новшество коснулась только государственных крестьян, да и то лишь мизерной их части. Но было понятно, что, если модель хорошо себя зарекомендует, Петр займется ее широким внедрением. Глупец. Он не понимает, что государство может охватить волна крестьянских бунтов.

Словом, все, что вытворял Петр Второй, вело Россию к пропасти. Мог ли Гавриил Иванович, положивший на служение Родине свою жизнь, спокойно взирать на происходящее? Вот уж нет. Этого взбалмошного мальчишку нужно остановить. Остановить, пока он не наделал еще больших глупостей и все не зашло слишком далеко.

Голицыны частично руководствовались теми же мотивами, а частично ими владела обида за недавнюю опалу и понесенные убытки. К тому же Дмитрий Михайлович все еще лелеял мечту об устройстве в России дворянской республики. Долгоруков не мог простить гибели своих родных, принявших страшную смерть на эшафоте. И вместе с тем также считал политику Петра Второго губительной.

С гвардейцами дела обстояли просто. У них появилась возможность ухватить удачу за хвост и сделать карьерный взлет. Кому не затуманит разум возможность из капитана, пусть и лейб-гвардии, стать генералом. Ну и сознание причастности к чему-то весьма значимому, куда же без этого.

– Случилось то, Гавриил Иванович, что Ушакову известно о нашем заговоре, – резко усаживаясь за большой письменный стол, на стул с высокой спинкой, произнес Дмитрий Михайлович.

– Это точно?

– Точнее некуда. Вот господа офицеры, – кивок в сторону трех гвардейских капитанов, – сообщают, что в их среде нашелся один, состоявший на службе Ушакова.

Головкин требовательно посмотрел на офицеров. Те верно истолковали его взгляд, и один из них, прокашлявшись, доложил:

– Мой поручик Треухов. Мы как раз выходили из трактира, когда он споткнулся и сильно приложился головой о мостовую. Ну мы подхватились и к медикусу. Спасать эту гниду. А он в бреду давай разговаривать. Словом, оказался подсылом ушаковским.

– То есть что именно известно Ушакову, мы не знаем?

– Не знаем, – подтвердил вывод Головкина хозяин дома. – Но времени у нас нет. Нужно действовать, и немедленно.

– Как некстати, – вздохнул Головкин. – Мы еще не успели в должной мере подготовиться. Нам все еще не удалось вовлечь в заговор Елизавету и заручиться гарантиями своего влияния на нее в будущем.

– Она всего лишь кукла, думающая только об ассамблеях, нарядах и украшениях, – отмахнулся Долгоруков.

– В ней течет кровь Петра Великого, – покачав головой, возразил Головкин. – Что это значит? Посмотрите на Петра Алексеевича, и вам все станет ясно. Возводить ее на престол, не опутав перед тем сетями, опасно.

– Но еще опаснее ничего не делать. Ты верно заметил, Гавриил Иванович, в мальчишке дедова кровь. Так что действовать нужно быстро, а там, даст Бог, приберем Елизавету к рукам. Уж безобразия, творимые Петром, она продолжать не станет.

– Да я и не спорю с тобой, Дмитрий Михайлович. Просто хочу всех нас предостеречь. Надеюсь, вы уже начали действовать? Или ждали меня?

– Начали, – решительно произнес хозяин дома. – Петр нынче на ассамблее у Механошина. Когда будет возвращаться, его и повстречают.

– Господа офицеры? – Головкин перевел взгляд на преображенцев.

Его поведение никого не удивило. Пусть встречи проходили в доме Голицына, душой и руководителем заговора был именно канцлер. Да и могло ли быть по-другому. Случись удача, именно он станет основным представителем при государыне.

– Личный состав рот собран в казармах, под благовидным предлогом.

– Хорошо. Осмелюсь напомнить, ничего не предпринимать, пока не прибудет гонец от нас. Даже носа не высовывать. Все должно выглядеть естественно. Получив весть, вы вывели свои роты из казарм. Одна направится во дворец к Елизавете. Вторая в императорский дворец. Третья в здание Сената. Всех прибывающих во дворец задерживать, но от чрезмерного насилия воздержаться. Господа, мы не устраиваем переворот. Мы поддерживаем восшествие на престол законной наследницы российской короны Елизаветы вместо злодейски убитого императора Петра Второго. Все согласно закону о престолонаследии и собственноручно подписанного Екатериной завещания.

– Точно так! – гаркнули офицеры, отдали честь и тут же покинули кабинет. Им сейчас лучше находиться при своих ротах.

– А как поступим с Ушаковым? – окинув оставшихся угрюмым взглядом, поинтересовался Долгоруков.