Бульдозер. Желание

Мои пальцы вошли в нее, как по маслу от обильной смазки. Черт, как же в ней узко и горячо. Я бы многое отдал, чтобы все люди исчезли из этого помещения, чтобы я мог беспрепятственно загнуть Булочку на столе и вогнать ей по самые яйца!

Я собрал волю в кулак, наслаждаясь тем, как Лена извивается и дрожит от наслаждения от моей ласки. Горячая сучка! Ох, горячая!

Кончила Овечкина вполне себе естественно и натурально. Да что у нее там за проблемы с мужчинами в постели?

Этот вопрос мгновенно ушел на второй план, потому что после довольно бурного оргазма, стоном от которого Булочка спалила всю нашу пошлую замуту, она потеряла сознание!

Я едва успел вынуть из нее пальцы и подхватить безжизненное тело женщины.

Вот черт! Это я виноват? Я не делал ничего такого! Женщинам нравилось со мной заниматься сексом, но чтобы в обморок от оргазма падать...

- Лена? - только и успел воскликнуть я, перед тем, как Булочка рухнула в мои объятия. - Скорую! Быстрее! - поторопил я коллег, которые повскакивали с мест и только ахали, бегая вокруг стола.

Тоже мне, мужики!

Впрочем, я растерялся не меньше. Я обмороков еще не видел. Несчастных случаев не счесть, но чтобы обморок?

- Лена-а, Лен! - позвал я ее громче и похлопал по белым, как мел, щекам, одной рукой прижимая к себе ватное тело.

Лена дернулась и застонала. Все, кто был в зале, вздохнули с облегчением, в том числе и я.

- Откройте окно! - распорядился я. - Оставьте нас! - помахал я на коллег рукой, выпроваживая из помещения. - Встретьте скорую! Я сам позабочусь о Елене Павловне!

Слава богу, все вышли.

- Что случилось? - удивленно спросила Лена.

Она отшатнулась от меня, но я не отпустил. Положил ее голову себе на грудь и поглаживал по предплечью и спине.

- Ты в обморок упала, - вздохнул я. - Что с тобой? Это как-то связано с оргазмом? У тебя уже так было?

Я испугался, черт возьми! Не из-за того, что я был виновником этого самого оргазма, а за нее испугался!

- Я... Нет, Богдан, оргазм не при чем! - воскликнула Лена чересчур громко, как будто бы даже восторженно. - Я с утра себя плохо чувствовала.

- Почему мне не сказала? - разозлился я. - Почему дома не осталась, Лен?

Она не ответила. Кто я ей такой, чтобы она мне жаловалась на свое самочувствие? Что с ней может быть? Давление упало? Да где эта чертова скорая? И тут меня осенило!

- Ле-е-ена, а что ты сегодня ела?

- Помидорку.

- И все?

Лена снова не ответила, зарываясь лицом в мой пиджак, как будто боялась, что я буду ее ругать, и горько расплакалась.

Ох, разблять жешь твою мать! Это она от голода в обморок хлопнулась? Какого хера происходит?

Вот же идиотка чертова! Она реально ни хера не ела, мне не показалось! А я куда смотрел?

Да, чтоб тебя!

Так охота мне было снять ремень и прямо сейчас по жопе ее толстой надавать! У нее совсем мозги отключились? Или что? А если бы ей за рулем плохо стало? Или на объекте? А если бы меня рядом не было?

Нет. Это я виноват! Наехал на девку ни с того ни с сего. А она что? Она просто мне понравиться хотела.

- Леночка, солнышко, не плачь! - успокаивал я женщину. - Ну, все, маленькая!

Лена всхлипнула и обняла меня за талию, прижимаясь ко мне теснее. У меня сердце разрывалось от ее слез. Чмокнул ее в макушку, гладил по волосам, убаюкивая, как ребенка. Мне, в отличие от Овечкиной, было плевать, если сейчас кто-то из наших войдет и нас увидят. Да, пусть хоть все заходят!

Через несколько минут Елена Павловна все же взяла себя в руки. Она перестала хлюпать и мягко отстранилась от меня, вытирая мокрые щеки.

- Прости! - почти шепотом сказала она, виновата пряча глаза.

- Это ты меня прости, Лен...

Я поймал пальцами ее подбородок, чтобы не дать ей отвернуться.

- Леночка...

Через силу, но все же, она подняла на меня свои измученные, заплаканные глаза, облизнула пересохшие от рыданий, припухшие губы. Я не удержался, провел большим пальцем по ее нижней губе, влажной, мягкой и такой нежной.

Лена вся сейчас была мягкая, податливая и такая уязвимая.

Что же мне с ней делать?

Ее ротик приоткрылся, и мой палец обдало ее горячим судорожным дыханием.

Какая ты на вкус, моя Булочка?

23. Богдан

Дверь в помещение с шумом распахивается, и я отпускаю подбородок женщины.

Блять, как не вовремя! Или вовремя?

Я хотел ее поцеловать? Или не хотел?

Хотел.

Попробовать ее мягкие губы на вкус. Пройтись по ним языком, чуть прикусить нижнюю губу. Она у Лены, как будто нарочно полная, аппетитная, чтобы ее кусали. Не до боли, а нежно и чувственно, чтобы узнать всю их сладость.

Уже не узнаю. Не сейчас.

В зал для совещаний стремительно входит бригада скорой помощи и с беспокойством заглядывают коллеги.

Я переключаю внимание с губ Лены на ее здоровье. С большим трудом. Сдохнет девка моими стараниями мною не целованная, я как потом жить буду со всем этим?

- Какого хрена тут скорая? - возмущается Овечкина. - Я никуда не поеду! У меня комиссия завтра!

Смотрит на меня с такой ненавистью, как будто это я ей проблем подкинул.

- Лен, помолчи, пожалуйста! Ты уже наделала делов...

- Мужчина, выйдете! - говорит мне врач. - Нам нужно осмотреть пациента.