Булгаков

После Октябрьской революции творческая деятельность МХТ замерла. Театр повторял свои старые постановки, не создавая ничего нового. В 1919 году дело ухудшилось, так как половина основной труппы с Качаловым и Книппер во главе была отрезана белыми в Харькове. Репертуар театра в 1919, 20 и 21-м годах сузился до трех пьес: «Дядя Ваня», «На дне», «Царь Федор». Появился неудачный «Каин», но после трех-четырех спектаклей был снят. В 1922 году Качалов и Книппер вернулись, но театр все равно не смог работать и, после безрезультатных репетиций на протяжении целой зимы по «Плодам просвещения», театр на два года уехал на гастроли в Европу и Америку со своим дореволюционным репертуаром. Только с 1924-25 года можно говорить о первых шагах МХТ в условиях Советской России и надо здесь же отметить, что эти первые шаги театра органически были связаны с приходом в состав театра молодежи и молодой режиссуры бывшей 2-й студии МХТ и частично 3-й, Вахтанговской.

В 1925 году по инициативе молодежи и молодой режиссурой был сделан спектакль «Горячее сердце», хотя и с участием стариков. В следующем, 1926 году, исключительно с молодыми актерами молодой режиссурой были сделаны «Дни Турбиных», в 1927 году молодой режиссурой с молодежью, при одном В. И. Качалове от стариков, был поставлен «Бронепоезд», в 1928 году «Блокада», в два последующих года без всякого участия стариков театра — «Хлеб» и с участием Леонидова «Страх», наряду с этим — Воскресенье» с участием Качалова.

За эти годы молодая труппа выявила в своей среде целый ряд уже оформившихся талантливых актеров и актрис, именующихся сейчас «середняками» театра, это: Баталов, Хмелев, Прудкин, Ливанов, Станицын, Яншин, Добронравов, Ершов, Орлов, Кедров и др., Андровская, Еланская, Соколова, Тихомирова, Ан. Зуева, Тарасова, Бендина, Степанова и др. Кроме этого, и на Малой сцене молодежные спектакли: «Квадратура круга», «Наша молодость», «Реклама» — показывают новые кадры одаренных актеров — Кудрявцев, Грибов, Новиков, Титова, Молчанова, Морэс, Комиссаров и многие другие. Несомненно, что все эти кадры и середняки и молодежь — своим ростом, культурой, вкусом обязаны старому воспитательному влиянию. Но, наряду с этим, этот рост кадров обусловливался наличием благоприятных обстоятельств для свободного проявления творческой молодой инициативы и активностью молодого руководства — молодой режиссуры… В 1926, 1927, 1928 и даже 1929 годах организационное и репертуарно-идейное руководство театра находилось под сильным влиянием молодой труппы, отголоском этого влияния явились и «Хлеб» и «Страх» в последние годы.

В данное же время обстоятельства резко изменились, причем этот процесс изменения всех условий творческой работы оформлялся на протяжении двух последних лет. Существо перемены в том, что театр стал не общим делом свободного творчества составляющих его художников, а частной антрепризой К. С. Станиславского. Прежде всего была убита всякая инициатива и упразднены или обессмыслены все органы, через которые эта инициатива себя осуществляла. У К. С. Станиславского этот режим зажима связан с безграничным доверием к людям бездарным, ограниченным, которые лестью и показным усердием снискали это его доверие и, к большому несчастию для дела, в лице активной и одаренной части молодой труппы К. С. видит своих личных врагов, людей, опасных для театра. Лишенный возможности выходить из своей квартиры, беспрерывно болея, К. С. Станиславский управляет театром через доверенных лиц — Сахновского (заместитель по художественной части), Таманцову (личный секретарь К. С.), Калужского (зав. труппой), Подгорного (лицо неофициальное, но фигурирует представителем театра во всех инстанциях), Егорова (консультант, а теперь заместитель по хоз. — адм. — фин. части, бывший приказчик фирмы Алексеевых).