Булгаков

10 мая 1926 г. на литературном вечере в Ленинградской филармонии (сохранилась афиша) Булгаков познакомился с А. Первое упоминание А. в связи с Булгаковым содержится в дневнике третьей жены писателя Е.С.Булгаковой 10 октября 1933 г.: "Вечером у нас: Ахматова, Вересаев, Оля (сестра Е.С.Булгаковой О.С.Бокшанская - Б.С.) с Калужским, Патя Попов с Анной Ильиничной. Чтение романа. Ахматова весь вечер молчала". Здесь речь идет о чтении второй редакции романа "Мастер и Маргарита". В этом тексте содержалась гораздо более открытая сатира на советскую действительность, в ту пору уже представлявшая непосредственную угрозу для самого автора. Возможно, А. была встревожена этим обстоятельством и беспокоилась за судьбу Булгакова. Буквально через два дня последовали грозные события. 12 октября Е. С. Булгакова зафиксировала: "Утром звонок Оли: арестованы Николай Эрдман и Масс. Говорят, за какие-то сатирические басни. Миша нахмурился... Ночью М. А. сжег часть своего романа". Действительно, в сохранившейся рукописи 1933 г. уничтожены отдельные листы, в том числе сцена, соответствовавшая в последней редакции Великому балу у сатаны (вероятно, среди гостей Воланда были какие-то известные политические деятели, изображение которых могло вызвать гнев властей). В дальнейшем А. появлялась у Булгаковых чаще всего по печальным поводам - в связи с хлопотами за кого-нибудь из арестованных родных или друзей. Так, 1 июня 1934 г. Е.С.Булгакова отметила в дневнике: "Была у нас Ахматова. Приехала хлопотать за Осипа Мандельштама - он в ссылке". Об Осипе Эмильевиче Мандельштаме (1891-1938), сосланном за антисталинское стихотворение о "кремлевском горце" сначала в Чердынь, а потом в Воронеж, идет речь и в посвященной А. записи 17 ноября 1934 г.: "Вечером приехала Ахматова... Рассказывала о горькой участи Мандельштама. Говорили о Пастернаке". Возможно, здесь имеется в виду разговор Сталина с поэтом Борисом Леонидовичем Пастернаком (1890-1960) о судьбе Мандельштама, который состоялся 13 июня 1934 г. Сохранились воспоминания А. об этом разговоре: "Бухарин в конце своего письма к Сталину (об облегчении участи О.Э.Мандельштама. - Б.С.) написал: "И Пастернак тоже волнуется". Сталин сообщил, что отдано распоряжение, что с Мандельштамом будет все в порядке. Он спросил Пастернака, почему тот не хлопотал. "Если бы мой друг поэт попал в беду, я бы лез на стену, чтобы его спасти". Пастернак ответил, что если бы он не хлопотал, то Сталин бы не узнал об этом деле. "Почему вы не обратились ко мне или в писательские организации?" - "Писательские организации не занимаются этим делом с 1927 года". - "Но ведь он ваш друг?" Пастернак замялся, и Сталин после недолгой паузы продолжил: "Но ведь он же мастер, мастер?" Пастернак ответил: "Это не имеет значения... Почему мы все говорим о Мандельштаме и Мандельштаме, я так давно хотел с вами поговорить". - "О чем?" - "О жизни и смерти". Сталин повесил трубку". По свидетельству А., Борис Пастернак вел себя нерешительно, потому что опасался: Сталин проверяет в разговоре, знает ли он крамольное мандель-штамовское стихотворение. Тем не менее, после разговора Сталина с Пастернаком наказание Мандельштама было смягчено: глухая Чердынь Пермской области была заменена любым городом по выбору, кроме 12 крупнейших. Мандельштам выбрал Воронеж. В следующий раз А. навестила Булгакова, как отмечено в дневнике его жены, 7 апреля 1935 г., когда "приехала хлопотать за какую-то высланную из Ленинграда знакомую". В этот раз А. остановилась у Надежды Яковлевны Мандельштам (1899-1980), жены поэта, жившей в том же писательском доме (Нащокинский пер., 3/5, впоследствии ул. Фурманова), что и Булгаковы. 13 апреля, согласно записи Е.С.Булгаковой, Булгаков навестил А., причем жена Мандельштама вспомнила, "как видела М. А. в Батуме лет четырнадцать назад, как он шел с мешком на плечах. Это из того периода, когда он бедствовал и продавал керосинку на базаре". Следующая встреча с А. произошла в трагические для поэтессы дни. 30 октября 1935 г. Е.С.Булгакова зафиксировала в дневнике: "Днем позвонили в квартиру. Выхожу - Ахматова - с таким ужасным лицом, до того исхудавшая, что я ее не узнала и Миша тоже. Оказалось, что у нее в одну ночь арестовали и мужа (Пунина) и сына (Гумилева)". На следующий день с помощью Булгакова А. написала письмо Сталину, которое на этот раз возымело действие: арестованные были освобождены, чтобы вновь подвергнуться той же неприятной процедуре в 1938 г. Н.Н.Пунин впоследствии был еще раз арестован и умер в заключении.