Булгаков

Управдом наделен пародийным сходством с самым главным управляющим Советского государства - председателем Совнаркома В. И. Лениным, дворянское происхождение которого после 1917 г. не афишировалось. В народе было распространено немало легенд о пролетарском или крестьянском происхождении "вождя мирового пролетариата". Одна из таких легенд была запечатлена, например, в очерке писателя Владимира Зазубрина (Зубцова) (1895-1937) "Неезжеными дорогами" (1926), с текстом которого Булгаков был, скорее всего, знаком (см.: "Рабочий город-сад"). В Б. год рождения Бунши совпадает с годом рождения Ленина, а слова о судебной ошибке могут служить намеком на юридическое образование Ленина и его краткую адвокатскую практику в судах. Назвав Буншу князем да еще с подходящим отчеством - Святослав Владимирович (по именам знаменитых древнерусских князей, к тому же одного из них, крестившего Русь, звали одинаково с Лениным), - Булгаков спародировал первого главу Советского государства, правление которого действительно привело к ужасным последствиям для России. Тут полное соответствие с комическим предсказанием Бунши: "Вы меня князем не называйте, а то ужас произойдет". Ленин под конец жизни стал немощным паралитиком, и потому Бондерор называет Буншу "развалиной". Булгаков ощущал на себе последствия прихода Ленина и большевиков к власти. Драматурга всю жизнь терзали критики с убойными ленинскими цитатами в руках. Буншу же он заставил совершить путешествие в предрекаемый Лениным коммунистический рай.

Такой образ управдома был слишком прозрачен, чтобы пройти даже самого тупого цензора. Поэтому во второй редакции Б. Бунша доказывает Рейну, что "моя мать, Ираида Михайловна, во время Парижской коммуны состояла в сожительстве с нашим кучером Пантелеем. А я родился ровно через девять месяцев и похож на Пантелея". Тут исчезли слова о судебной ошибке и невозможности из-за нее включиться в новую жизнь - намек на осуществленное после 1917 г. поражение в правах бывших дворян (на Ленина такое поражение, разумеется, не распространялось). Учитывая время существования Парижской коммуны - с сентября 1870 г. по март 1871 г. - дата рождения Бунши уверенно относилась на 1871 г., что уменьшало сходство с Лениным. Намек теперь был на то, что мелкие начальники - домовые тираны типа пьяницы Бунши - родились благодаря успешной пролетарской (или социалистической) революции. Первым образцом такой революции марксисты считали Парижскую коммуну. Однако и данный намек оказался цензурно неприемлем. Поэтому в окончательном тексте Б. остались только достаточно безобидные уверения Бунши, что он - сын кучера Пантелея, без каких-либо подробностей.

Весь эпизод с бывшим князем, притворившимся кучером, подсказан Булгакову опубликованной в журнале "Русский современник" 1924 г. "Тетрадью примечаний и мыслей Онуфрия Зуева". Ее автором был писатель Евгений Замятин (1884-1937), в №2 этого же журнала напечатавший статью "О сегодняшнем и современном" с положительным отзывом о "Дьяволиаде", а позднее ставший булгаковским другом. В заметке "Онуфрия Зуева" "Нотабене: сообщить куда следует (что бывший князь укрывается под чужой фамилией)" Замятин писал: "Открытие о том сделано мною совместно с Максимом Горьким. Вчера в сочинении Максима Горького "Детство" я прочел стихи:

И вечерней, и ранней порою

Много старцев, и вдов, и сирот

Под окошками ходит с сумой,

Христа ради на помощь зовет.

Причем Горький сообщает, что означенные стихи писаны (бывшим) князем Вяземским. Однако те же стихи обнаружены мною в книге, называемой "Сочинения И. С. Никитина". Из чего заключаю, что под фамилией Никитина преступно укрылся бывший князь, дабы избежать народного гнева".

Ляп Максима Горького (А. М. Пешкова) (1868-1936), спутавшего стихи крестьянского поэта Ивана Саввича Никитина (1824-1861) со стихами князя Петра Андреевича Вяземского (1792-1878), юмористически обыгран Замятиным со злым намеком на поощряемое новыми властями доносительство по отношению к скрывающим свое прошлое "бывшим". Булгаков перевернул ситуацию зеркально: бывший князь Бунша упорно рядится в личину сына кучера, что не мешает ему донести "куда следует" об открытии Рейна-Бондерора - машине времени, из которой появился царь Иоанн Грозный. В пьесе же "Иван Васильевич", написанной по канве Б., Бунша вообще носит двойную фамилию: Бунша-Корецкий, приняв вторую ее половину от своего мнимого отца-кучера.