Булгаков и Маргарита, или История несчастной любви Мастера

«Лет тридцать тому назад в богатом орловском имении проживал по-царски богатый помещик Н. Киреевский, страсть которого к охоте, собакам и садовым беседкам доходила до смешного. Усадьба его издали представляла какой-то восточный заколдованный город, огромное его состояние позволяло ему вести широкую жизнь. Многие окрестные помещики составляли обычную свиту этого барина, сопровождая его на псовую охоту. Об обедах и подарках его говорили на целую губернию… Один из домов в его усадьбе был отделан как лучшая гостиница: здесь могли останавливаться более сотни приезжих, жить по неделям и даже не являться на глаза хозяина. Все желания, все прихоти гостей исполнялись в точности его дворецким. Барский дом был громадный. Главный корпус соединен был с каждой стороны длинными галереями с флигелями, отчего строение принимало огромные размеры. Большие залы в доме были в два света. По прихоти хозяина все украшения, как наружные, так и внутренние, представляли непривычному взгляду довольно странный вид. Начиная с решетки до флюгера на крыше дома все изображало одни принадлежности охоты. Из окон выглядывали медвежьи головы, в углу притаился пушной зверь, вместо ковров владелец набросал звериные шкуры. На стенах висели картины, изображавшие псовую охоту. Вся мебель была из оленьих и лосиных рогов, кабаньих голов, лошадиных ног и т. д. … Сад был прохладный, дремучий, разбитый на сорока десятинах; в нем были аллеи без клочка голубого неба — все зелень и тень. По главной аллее стояли статуи и памятники. В кущах дерев виднелись храмики с названиями, значение которых было приятно и понятно только одному владельцу. Они были построены во имя дружбы, истины, любви и терпения и т. д. Но особенно были великолепны беседки. Помещик имел к ним особенную слабость и не жалел десятки тысяч».

Это описание я привожу здесь не случайно, поскольку именно в Шаблыкине прошли юные годы Киры Алексеевны. Дело в том, что братья владельца имения умерли гораздо раньше его. Были у Киреевского дети или нет, мне точно неизвестно. Впрочем, проживали в соседнем, Малоархангельском уезде несколько Киреевских, по отчеству они были Николаевичи, но… Но с некоторых пор Николай Васильевич женщин на дух не выносил, даже въезд им в Шаблыкино был запрещен категорически. В чем тут дело? Возможно, ему не повезло с женой — матерью тех самых Николаевичей. Достоверно известно лишь одно — перед смертью он отписал имение дальнему родственнику, деду Киры Алексеевны, жителю той же Орловской губернии, весьма достойному человеку, отставному подполковнику и статскому советнику Сергею Владимировичу Блохину.

Родственные связи Блохиных и Киреевских мне проследить не удалось. Можно лишь отметить, что и те и другие были в прежние века в родстве с Толстыми. История учит, что раз породнившиеся дворянские роды рано или поздно снова испытывают тягу друг к другу — примеров этому в родословных отыщется немало. Однако не станем больше гадать. Обратим внимание на доставшееся Сергею Владимировичу наследство:

«В селе Шаблыкине в 1886 году было 114 дворов; число жителей: мужского пола — 685, женского — 730».