Булочка в подарок

– Вот видишь, Булочка, можешь же быть хорошей девочкой, когда хочешь, – едва дыша, чтобы не спугнуть свое счастье, говорил я дочери. Она сидела у меня на коленях, играясь с чайной ложкой. А Даша устроилась напротив за столом и ела сырники с кофе.

Ела, надо сказать, как птичка.

– Поешь получше, что-то более сытное. Нам нужно будет много кататься сегодня, ты проголодаешься. Насколько я знаю, примерки платьев отнимают много энергии.

– Конечно, ты знаешь, – пробормотала себе под нос злючка.

– И что бы это значило? – вскинул я бровь, продолжая наблюдать за милой и домашней Дашей. В этом банном халате и с распущенными волосами она выглядела очень аппетитно, и я едва держался, чтобы не подойти к ней и не зарыться пальцами в ее волосы и запрокинуть голову, обрушиваясь на влажный рот жадным поцелуем…

– …не понаслышке, – закончила свою фразу Даша, начала которой я не услышал, застигнутый своими переживаниями.

– Прости, – кашлянул я в кулак, пытаясь сосредоточиться, – я пропустил твою фразу.

– О чем ты думаешь? Я, вообще-то, не с другого конца света говорила! Или хочешь услышать еще раз, что у тебя куча женщин, которых ты не раз водил по дорогим бутикам, истощая их энергоресурсы? – сверкая глазами, делала мне выволочку грозная пигалица.

Вы посмотрите на нее! Это что, ревность?

– Тебя так волнуют мои женщины? – спросил я, улыбаясь, как Чеширский Кот.

– Не будь таким самодовольным и не переводи постоянно тему на предмет своей неотразимости. Представь себе, не каждая мечтает оказаться рядом с тобой!

– Да? – снова вскинул я бровь, наслаждаясь перепалкой. – Ну, пока я точно забуду о других женщинах. Договор работает в обе стороны. Ты прекращаешь отношения с Костиком, а я не буду встречаться на стороне ни с кем.

– Пока? – уцепилась Даша за это слово. Кажется, оно ей чем-то не понравилось. Вот ведь женщины. Еще не жена, а поведение как у ревнивой супружницы со стажем.

– Ну, там мы посмотрим, – отделался я общей фразой, не желая развивать тему, поскольку пришлось бы признаться, что никакие другие женщины мне станут не нужны. Ведь мою постель будет согревать одна-единственная и любимая женщина. – Нам ехать пора. Одевайся, – кинул я ей и встал, собираясь пойти и одеть Булочку, а потом замер на месте. – Кстати, а у тебя есть нормальная одежда?

– В смысле нормальная?

– Ну, – помахал я рукой в воздухе и поморщился, – не эти твои объемные толстовки и джинсы с рваными коленками. Лучше бы тебе надеть платье для посещения бутиков и встречи с организатором свадеб. А еще давай без своих этих старушечьих пучков на голове, – посоветовал я ей и подошел, чтобы вплести руку в волосы. Шелковистая влажная масса заструилась между ними, приятно лаская кожу. – У тебя очень красивые волосы. Не надо их прятать. Пусть высохнут прямо так и останутся мягкими волнами.

Сказав комплимент, я никак не ожидал, что вызову бурю. Даша дернулась и отпихнула мою руку.

– А что по поводу макияжа, мистер Совершенство? Может, стрелки смоки-айс? Или побольше хайлайтера? А! Я еще могу по дороге забежать в клинику пластической хирургии и закачать в губы филлера. Простите, сделать грудь себе не успею! Но могу записаться на процедуры по вашему списку!

– Это что еще за закидоны, Даша? – зарычал я, взбешенный ее наглым тоном.

А она вскочила и встала прямо напротив меня, вытянувшись в струну.

– А то! Что это за вечное желание меня переделать? Повторяю! – она тыкнула мне в грудь острым пальцем. – Я такая, какая есть. Не устраивает…

– Что? – наклонился я к ней, прожигая злым взглядом. – Не устраивает, ищи другую жену? Я-то найду, проблем не будет. Только свистну, очередь выстроится. Только твой папаша пойдет просить милостыню или будет в помойке ковыряться, он же бомж. Ты, смею заметить, тоже – по его милости. Так что прикрой свой дерзкий ротик и найди приличное платье! А если нет, то мы заедем и купим его. Быть моей женой не просто слова. Не просто подпись в бланке. Ты должна соответствовать моему статусу. Поняла меня, Да-а-аша?

Даша

– На… Наверное, я погорячилась… – набралась я смелости и попыталась извиниться, глядя на насупленного Максима, сжимающего руль сильными ладонями.

– Что ты там бормочешь? – спросил он грубовато, вырванный моими словами из каких-то своих мыслей.

– Я хочу извиниться. Я тебе действительно очень благодарна, никто другой на твоем месте не стал бы помогать нашей семье.

– Это хорошо, что ты умеешь признавать ошибки, – кивнул он с довольной улыбкой, поглядывая на меня и на Булочку, сидящую на своем детском кресле на заднем сиденье автомобиля. – Очень хорошее качество для жены. Фиктивной жены, – добавил он спустя паузу.

– Извини, что у меня нет платьев, – снова извинилась я, и Максим поморщился.

– Ладно, не перебарщивай, скоро начнешь извиняться за то, что дышишь.

«Ну почему он такой вредный?» – подумала я, вытаскивая ребенка из машины и топая в сторону огромного торгового центра.

– Ты такая вредная в папу? Да, мой пупсик? – потискала я малышку, потершись своим носом об ее, и она тут же растянула губы в беззубой улыбке.