Булочник, булочница и подмастерье

Их объятья превращаются в страстное мексиканское танго, которое они, выделывая причудливые фигуры, принимаются танцевать вокруг Тото. Индейцы их, кажется, вовсе не видят. Каждый раз, изгибаясь, они шепчут друг другу на ухо, отмечая движения сладострастным рычаньем.

Адольф. Моя левая нога под твоею правой, правая — на плече твоём!

Эльвира. Мой круп у тебя на лбу, а ноги мои — в руках твоих!

Адольф. Твой живот у меня на виду, я кусаю тебя в шею!

Эльвира. Ты — в струнку, а я — в комочек!

Адольф. Ты головой вниз, я же — кренделем!

Эльвира. Оба — прямо!

Адольф(сбившись). Нет, это уже слишком!

Раздаётся пронзительный звонок телефона. В темноте раздаётся смиренный голос Адольфа…

Имею честь приветствовать вас, господин Фессар-Лёбонз!

На сцене опять зажигается свет.

Тото с сестрёнкой читают; нет больше ни индейцев, ни Эльвиры. Адольф, стоя по стойке смирно, говорит с Фессар-Лёбонзом. Тото поднимает голову, ему больно видеть отца столь униженным и напуганным.

Адольф(любезно). Приношу вам свои извинения, господин Фессар-Лёбонз… Я как раз изучаю этот рапорт… Завтра же надиктую его мадмуазель Тромп. Ночи, если понадобится, спать не буду… (Пауза. Выслушав, говорит смиренно.) Всегда буду вам благодарен, господин Фессар-Лёбонз, спасибо, что переменили решение… было целиком продиктовано исключительно моей невнимательностью. Полностью с вами согласен, господин Фессар-Лёбонз. Исполняй ваши обязанности, господин Фессар-Лёбонз, я бы и сам себя выгнал! Mea culpa… Нет! Это не латынь! Только откашлялся, господин Фессар-Лёбонз, простужен… даже с температурой в сорок градусов буду завтра утром на своём месте, господин Фессар-Лёбонз! Моё почтение, господин Фессар-Лёбонз! (Поймав взгляд Тото, он вешает трубку. Обращаясь к сыну, смущенно.) Это господин Фессар-Лёбонз.

Тоже смущаясь, Тото не отвечает и вновь погружается в книгу. Адольф, словно под тяжестью, падает и сворачивается калачиком на диване.

Входит Горничная.

Горничная. Я посуду помыла, пойду малышку укладывать.

Адольф(подходя к ней, сквозь зубы). Как положишь, поднимайся к себе, я приду.

Адольф рассеянно целует дочь, которая выходит вместе с Адэль и, поворачиваясь к Тото, становится важным…

Тото, ты написал сочинение по истории?

Тото(погружённый в чтение). Нет.

Адольф(кричит). Чёрт подери, значит, ты неисправим, мальчик мой? Как же ты собираешься отправляться в жизнь без солидного багажа? Уже десятый час, а ты, вместо того, чтобы делать домашнее задание, всё ещё читаешь книжки про индейцев. Дай мне сюда и бери учебник немедленно!

Тото. Мама должна была меня проверить.

Адольф. Мама приняла снотворные. Она уже спит.

Тото(застенчиво). А у тебя нет времени?

Адольф(уклоняясь). Ты же знаешь, что я завален работой! (От стыда дотрагиваясь до головы мальчика.) Позанимайся ещё полчасика, малыш, этого будет достаточно. Французская революция, знаешь, это несложно. Шестое июня: Собрание Генеральных Штабов. 14 июля: Взятие Бастилии. 4 августа: Ночь на 4-е августа. 21 января: казнь короля. 10 Термидора: казнь Робеспьера. И дело в шляпе, переходим к Наполеону! Это тебе не море выпить! Давай, мужайся! Я тоже пойду, поработаю. Спокойной ночи.

Адольф собирается выйти, Тото его окликает.

Тото. Папа.

Адольф(с порога). Да.

Тото. Думаешь, мы однажды будем счастливы?

Адольф(смущаясь). Какая странная мысль! Конечно.

Тото. Думаешь, вы не будете больше ругаться?

Адольф. Мы сделаем всё возможное.

Тото. Может, нужно, чтобы случилось большое несчастье. У Перперов больше не ссорятся после смерти младшей сестрёнки.

Адольф(смущаясь, немного растроганный). Ох, как тебя! Ты ведь любишь Кристину… не хочешь же ты её смерти, чтобы всё уладилось?

Тото. Нет, конечно!