Бульварный роман и другие московские сказки

О чем может думать такая девушка в течение однообразной и длинной смены? Разные девушки думают о разном. По собственному опыту автор знает, что невозможно проникнуть в мысли других людей, особенно противоположного пола. Уж сколько раз пробовал – увы… Но в мысли Людмилы Острецовой мы, в качестве исключения, проникаем без всякого труда, потому что Людмилу-то мы ведь выдумали всю, с ног до головы, и, следовательно, все, что в этой голове происходит, есть продукт нашей фантазии и, значит, нам досконально известно. Думает наша героиня о будущем. Она о нем постоянно думает в определенном, конкретном смысле, о котором скажем позднее. Некоторые ее знакомые и подруги тоже думают о будущем, но в примитивном смысле приобретения – когда наконец выдадут очередную зарплату – на вещевых рынках модных предметов типа расклешенных брюк с низкой талией или трусиков танга, выступающих сзади над этими брюками, как теперь носят. Могут также думать о посещении клуба-дискотеки или концерта любимого певца, такого хорошенького, как кукла. В конце концов, не исключены мысли просто о ближайшем вечере в сугубо девичьем кругу с приличным количеством пива и быстро варящимися в кипятке кирпичами смерзшихся креветок… Но Людмила о такой ерунде думать, конечно, не станет. Модные брюки и тем более трусы, как у проституток, она не признает за красоту, причем не из-за особенностей личной фигуры, а из принципа. По дискотекам не ходит, там только наркоту толкают, дергаются, как припадочные, и пидорасов полно, которых она за людей не считает. Любимого певца лучше всего смотреть дома по собственному – хозяйка квартиру сдала только с холодильником – телевизору в компании сестры Гальки и племянника Олежки, с ними все спокойно обсудить можно: и семейные трудности певца, и его новый имидж, то есть костюмчик и начес. К слову: сестра Галя тоже постоянно думает о будущем, но только об одном – как сын выучится в школе милиции, отмотавшись таким образом от армии, попадет на службу в ГИБДД, начнет приносить хорошие деньги, женится на серьезной девушке, лучше тоже из приезжих, из хохлушек, они аккуратные, получит комнату или даже квартиру, родит детей, и Галина будет сидеть с внуками, как положено. Ей, конечно, дети сильно надоели за годы работы в яслях и садиках, но это ж свои будут…

Да. А что до пива и креветок, то Люда предпочитает сто пятьдесят хорошего молдавского коньяку и шашлык из мягкой свинины. Если у них с Аркадием смены совпадают, а это как минимум случается раз в десять дней, они так и делают. Давно уже выбрали кафе, расположенное близко от места службы и укромно – в одном дворе на улице Никольской (бывшей 25 Октября, это ж надо!), летом там столики выставляют прямо во двор, а когда наступает холодный сезон, сидят все в приспособленном для современного использования небольшом помещении некогда черного хода. Накурено, конечно, сильно, но капитан из-за нервной работы и сам непрерывно тянет хорошие сигареты Parliament, балует себя, тем более что ему их бесплатно раз в неделю друзья-бизнесмены по блоку дарят, а Людочка тоже может не взатяжку одну испортить, особенно после рюмки. Иногда, не слишком часто, к паре – ну что тут мяться, не дети, было у Острецовой с Нерушимовым, и сейчас бывает, стесняться особенно нечего, она женщина свободная, и он одинокий, разведенный, без алиментов, – значит, иногда к паре присоединяются Коля Профосов, он, конечно, семейный, но может себе позволить хотя бы раз в месяц посидеть с друзьями, и приятель Николая, сослуживец его по частному охранному предприятию Капец Игорь Алексеевич, подполковник, ВДВ, Герат, Ачхой-Мартан, Центральный госпиталь имени Бурденко, "За службу Отечеству" второй степени как раз в комплект к инвалидности второй группы по проникающему в легкое, так что он в "Трех богатырях" исключительно на видеонаблюдении, и то взяли по старой дружбе с президентом фирмы, тоже из десантуры.

И так сидят они хорошей компанией с единственной представительницей прекрасных дам, за которых, конечно, подняли уже тост, добивают, понятно, вторую кристалловской "Гжелки" под бочковую "Балтику" седьмой номер, а Люда пьет на десерт после коньячка и мяса кофе капучино, к которому приобрела за столичные годы слабость, и делится с друзьями своей заботой о будущем, которую прежде держала при себе, даже Нерушимова не посвящала, – койка койкой, а жизнь у каждого своя. Но вот теперь почему-то почувствовала она, что пришло время… Рассказ ее длинный, поэтому прежде чем представить вам, нетерпеливый читатель, его дословную запись, автор позволит себе некоторое отступление, отчасти противоречащее многому, сказанному выше.