Бульварный роман. Исповедь алкоголика

I

Где на узком брежку меж хрустальных горошков две невесты стояло
Где за солью жемчужной взгляд в рожь уплывал, веер весел раскинув,
Горько-алое море вина в хрустале побережий бокала,
Ароматная красная рябь: ты – олицетворенье пучины…

II

Пью и бью хрустальные замки полужизни своей, как хрустальные рюмки.
После буду беспечен, безумен
В серебре этих утренних в досках щелей,
Под горячей росой лоб все мучает думки.

III

Паучки, как ловцы ветряных окуней,
Бродят небом, и назло цыганам забились кобылы
В твердь по голени, дерн пронизав.
Солнце опять выйти из хлябей забыло.

IV

Снова налил тебя, падаль рухнувшего винограда.
Что ж вы, дали, меня так уняли, что ж так-то? Дыханье
С корнем вырвано из-под камней. У висков – разошлись Симплегады.
Я смешок подавил. Я молчу на большом расстоянье.

V

Все вокруг мне смердит. Вздымают мечи смерченосные асы,
Ой, рубают, в капусту секут – глаз моих виноградное мясо!
Разбиваются замки с хрустальным осколочным звоном,
Замки жизни пустой на лугу. На зеленом.
Рушит Солнышко лебедь на скатерти белой (неба).
Алая скатерть (заката) пала,
А я пирую:
Я хлеба кусок отщипнул – небожитель.
Чесночинки церквей покатились под ноги небесных коней,
И они на дыбах, словно клодтовы – лишь хлещут крови
                                                           из крыльев ручьи, те,
Что рождают безумные слухи о некогда бывших стихах!

VI

Дети ветропрекрасных лавин, мы, алмазною пылью покрыты,
Веселее идем,
Звезд вращение сходится в ком.
Острова васильков в чистом поле на части разбиты,
И кузнечик грохочет, и молния с оборотных колен
Отрывается, словно рука промелькнула с прожилками вен.

VII

Отрастите огонь! На ночную свободу огонь отпустите!
Пусть – натешится ночью он в танце безумном, сыром,
Зоревую звезду согревая и теша трещаньем,
И на веки останется ветки раскинувшим страшным кустом.
Мы плывем
И бушует эхо цикады,
В среднем ухе дробясь.
Белый голубь взлетает с оставленным между невест пером
Ушли от висков Симплегады.

С 1983 – грузчик на заводе «Картонтоль», потом, потом сторож Лиговского проспекта слева, если от вокзала, на Ленбуммаше и проч. До1998 г. Женился на художнице в 1985 г. Сочинял то стихи, то песни, то пьесы, ставил, играл. Это был кусочек андеграунда.

Вместо точки

Мои стихи прожгли дыру в бумаге;
Пошел огонь от строчки отползать —
Сквозь дырочки – где препинанья знаки,
В лицо мне смотрят жгучие глаза;
Тушу я все суровой влажной строчкой,
Но поздно (весь охвачен вмиг огнем),
И, став каким-то огненным кустом:
Не в силах вовсе стал я ставить точку…

Север

Памяти крестной