Бум!

Ваймс, пред чьим мысленным взором все еще была мирная община[123] троллей там, вниз по лестнице, не удержался.

- Ты хочешь сказать, что вы получаете новенькую войну каждый месяц по подписке?

Но Детрит к сарказму был совершенно нечувствителен. Он рассматривал юмор как некое, свойственное людям, отклонение. Справиться с ним было просто – нужно было говорить медленно и терпеливо.

- Нет, сэр. К'гда клану предают така-така, эт' призыв к в'йне – пояснил он.

- О, черт. Долина Кум?

- Да, сэр. И я слыхал, чт' Подземный Король и гномы Убервальда тоже уже на пути в долину Кум. На улице все т'лько об этом и г'ворят.

- Э… дзинь-дзинь-дзинь? – сказал тихий неуверенный голосок.

Ваймс вытащил из кармана Крыжовника и свирепо уставился на него. В такой неподходящий момент…

- Ну? – сказал он.

- Пять-двадцать-девять, Впишите Здесь Свое Имя – нервно сказал имп.

- И что?

- Пешком, в это время дня, вы должны немедленно отправиться в путь, чтобы быть дома в шесть часов – сказал имп.

- Патриций х'чет видеть вас и эти с'общения по семаф'ру прибыли – укориненно сказал Детрит.

Ваймс продолжал пялиться на импа, который выглядел встревоженным.

- Я отправляюсь домой – в конце концов объявил Ваймс, и зашагал по улице.

Над его головой перекатывались тучи, предвещая очередную летнюю бурю.

- 'ни нашли трех гномов рядом с к'лодцем, сэр – сказал Детрит, тяжело топая следом – 'чень п'хоже, чт' их убили другие гномы. Грэги сбежали. Капитан Моркоу п'ставил охрану у всех вых'дов, какие нашел…

"Но они копали – подумал Ваймс – и кто знает, куда ведут все эти туннели?"

- …и он пр'сит разрешения взл'мать железные двери шахты на Пат'чной улице – продолжал Детрит – Так 'ни смогут д'браться до п'следнего п'гибшего гнома.

- А что гномы думают об этом? – через плечо спросил Ваймс – Живые, я имею в виду?

- Мн'гие из них видели, как выносили тела – сказал Детрит – Так чт' они 'хотно подадут

ему лом, я так думаю.

"Пусть об этом узнает толпа – подумал Ваймс – пусть примет это своим сентиментальным сердцем. Хотя, буря уже близко. Так стоит ли волноваться из-за лишней капли дождя?"

- Окей – сказал он – Передай ему вот что. Я знаю, что там будет Отто со своим проклятым ящиком для картинок, так что когда двери будут взломаны, пусть это будет сделано гномами, окей? Картинка, полная гномов?

- Верно, сэр!

- Как там юный Кирпич? Он примет присягу? Он вообще понимает, что это значит?

- Мне кажется, он м'жет п'нять, сэр.

- И перед гномами примет?

- И перед гномами, если я п'прошу его – сказал Детрит – это я 'бещаю.

- Хорошо. И отправь кого-нибудь на семафор, пусть передаст сообщение всем городским стражникам и каждому деревенскому констеблю, отсюда и до самых гор. Пусть скажет им следить, не появится ли команда черных гномов. Они получили то, за чем приходили сюда, а теперь убегают, я знаю это.

- Х'тите, чт'бы их п'пытались задержать? – спросил сержант.

- Нет! Пусть никто и не пытается! Передай, что у них есть оружие, стреляющее огнем! Пусть просто дадут мне знать, куда они направляются!

- Я передам им 'то, сэр.

"А я иду домой – сказал сам себе Ваймс. – Всем что-то нужно от меня, хоть я звезд с неба и не хватаю. Черт, да мне, может, и до фонаря не достать. Ну что ж, я буду просто Ваймсом, а Ваймс читает "Где Моя Корова?" Сэму-младшему ровно в шесть часов. И все звуки имитирует как надо".

Он шел домой быстрым шагом, используя каждую возможность срезать угол, а его мозг плескался в черепе туда-сюда, как жидкий суп в миске, а собственные ребра не упускали случая толкнуть его под ребра и напомнить: "да, мы все еще здесь и все еще болим". Он подошел к дверям как раз в тот момент, когда Вилликинс открывал их.

- Я сообщу ее светлости, что вы вернулись, сэр – провозгласил он, когда Ваймс начал поспешно подниматься по лестнице в детскую – Она сейчас чистит драконьи стойла.

Сэм-младший стоял в своей кроватке, глядя на дверь. День Ваймса стал мягким и розовым.

По креслу были разбросаны любимые игрушки этого часа – тряпичный мяч, маленький обруч, и шерстяная змейка с одним глазом из пуговицы. Ваймс столкнул их на ковер, сел и снял шлем. Затем снял свои промокшие сапоги. После того как Сэм ваймс снимал свои сапоги, обогревать комнату было уже не нужно. На стене детской тикали часы, и с каждым "тик" и "так" шерстяная овечка прыгала туда-сюда через изгородь.

Сэм раскрыл слегка влажную и пожеванную книгу.

- Где моя корова? – провозгласил он, и Сэм-младший хихикнул.

В оконо барабанил дождь.

Где моя корова? Это моя корова?

"…Штука, которая говорит – думал он, пока его глаза и рот выполняли свою работу – Мне нужно разобраться с этим. Как она заставила гномов убивать друг друга?"

Она говорит: "Бее!" Это овечка!

"…Почему мы пошли в эту шахту? Потому что слышали об убийстве, вот почему!"

Это не моя корова!

"…Все знают, что гномы сплетники. Было глупо заставлять их держать все это в тайне от нас! Но таковы глубинники. Они думают, что стоит им сказать слово, и оно тут же становится истиной!"

Где моя корова?

"…капля камень точит".

Это моя корова?

"…Я где-то видел недавно доску для Бума. Где?"

Она говорит: "Иго-го!"