Бум. Бешеные деньги, мегасделки и взлет современного искусства

Куц был фигурой замечательной. Во время Великой депрессии и Второй мировой войны, когда у него еще не было своей галереи, он писал открытые письма и книги, призывая американских художников отмежеваться от европейского искусства и найти собственный, новый и оригинальный, выразительный язык. В 1942 году он организовал выставку 179 картин современных американских художников в универмаге «Macy’s» (в конце концов, место не хуже любого другого). В рекламе говорилось, что «в соответствии с политикой универмага, все предлагается по максимально доступным ценам… От 24,97 до 249 долларов»[49]. На 57-й улице Куц появился в 1945 году. Открыл свою первую галерею и сразу оказался в авангарде абстрактного экспрессионизма. Правда, в решающий момент отвлекся на Пикассо. В 1946 году Куц вернулся из Парижа с настоящим кладом: это были картины, созданные мастером во время войны. Куц устроил невероятно успешную выставку: он даже решил закрыть галерею и стать «международным агентом» Пикассо, занимаясь ведением дел прямо из своей квартиры в доме № 470 на Парк-авеню[50]. Сотрудничество продолжалось в течение года, после чего Куц открыл новую галерею. К тому времени большинство лидеров абстрактного экспрессионизма выставлялись у Парсонс или Джениса (въехавшего на тот же этаж вместо Куца).

Дженис начинал с европейских звезд: красочного кубизма Фернана Леже, геометрических форм Робера Делоне, работ Марселя Дюшана, Константина Бранкузи и Пита Мондриана[51]. Картины плохо продавались, и сбережения Джениса постепенно таяли. Он выставлял «вложенные» квадраты Джозефа Альберса и блестящие творения Аршила Горки, в которых сюрреализм переплетался с ранним абстрактным экспрессионизмом. Но работы этих художников тоже редко находили покупателей.

Дженис еще не приобрел известность, но художники Нью-Йоркской школы уже обратили внимание, что он устанавливал более высокие цены, чем Парсонс. Как-то раз, развешивая картины для очередной выставки, Дженис заметил у двери нескладного человека, внимательно наблюдавшего за его работой. Это был Поллок. «Я подумал, что он, наверное, хочет со мной о чем-то поговорить, – вспоминал Дженис много лет спустя. – Но поскольку он сотрудничал с Бетти Парсонс, я не рискнул начать разговор»[52].

Поллок решил уйти от Парсонс в начале 1952 года, но та заняла твердую позицию. «Все художники остаются у меня еще год после своей (последней) выставки, – заявила она. – Это позволяет мне кое-что заработать на их картинах». Той зимой Поллок попытался сотрудничать с двумя другими дилерами, но безуспешно. К апрелю его жена потеряла всякое терпение и убедила перейти к Дженису. Краснер сообщила дилеру, что «Поллок свободен»[53]. Его первая выставка у Джениса прошла в ноябре 1952 года и привлекла массу восторженных посетителей, но продать удалось лишь одну картину из двенадцати. Поллоку досталась всего 1000 долларов.

У де Кунинга дела шли не лучше, но в 1950 году он прославился благодаря полотну «Экскавация» («Раскопки»), напоминающему месиво яростно пульсирующих рваных форм. По словам самого художника, отправной точкой для картины послужил образ работающих на рисовом поле женщин из итальянского неореалистического фильма «Горький рис» (1949)[54]. Но некоторые увидели в ней скопище людей, глазеющих через прорези в заборе на стройку с котлованом.

Другой на месте художника написал бы в угоду критикам еще с десяток работ в том же духе. Де Кунинг поступил ровно наоборот. В 1950 году он начинает серию «Женщины», ярчайший образец живописи действия: широкие, размашистые мазки, совершенно новая палитра телесных тонов и гротескные образы, в которых, однако, безошибочно угадывается женщина – жутковатая кровожадная фурия, хотя сам де Кунинг предлагал другую интерпретацию. «Возможно, на том этапе я пытался изобразить женщину в самом себе, – говорил он. – Женщины меня иногда раздражают»[55].

Когда в 1953 году де Кунинг начал выставляться у Джениса, ему было уже под пятьдесят и он был практически неизвестен за пределами богемных кругов. Первая выставка состоялась в марте. Со стен смотрели «Женщины», во всей своей отвратительной притягательности. Коллеги по цеху восхищались художником, который, живя в страшной бедности, корпел над полотнами по нескольку изнурительных месяцев и в итоге сумел создать неповторимый синтез фигуративного и абстрактного искусства. Критики писали хвалебные отзывы. Картины продавались. Бланшетт Рокфеллер приобрела работу «Женщина II» (1952), позднее передав ее в дар Музею современного искусства[56].