Бумага Мэтлока

— Не важно. Скажем, от одного коллеги-медика, который заметил некоторые симптомы и встревожился. Не все ли равно? Главное, я попытался помочь парню и снова с удовольствием помогу.

— Я бы очень хотел этому верить.

— А почему это для вас так трудно?

— Не знаю... Возможно, что-то меня смутило у двери несколько минут назад... А может быть, в самом доме. Я не могу объяснить... Я с вами совершенно откровенен.

Херрон рассмеялся, по-прежнему не глядя на Мэтлока.

— Вы погрязли в своих елизаветинцах. Главная и побочная интрига в «Испанской трагедии»[12]... Пора бы вам, молодым преподавателям, строящим из себя крестоносцев, прекратить эти любительские игры в Скотланд-Ярд. Я думаю, вы сильно преувеличиваете серьезность ситуации.

— Я вовсе не строю из себя крестоносца. Я не из таких, и, полагаю, вы это знаете.

— Что же тогда это было? Проявление личного интереса к Бисону? Или к его жене?.. Простите, не стоило мне это говорить.

— Я рад, что вы это сказали. Меня нисколько не интересует Вирджиния Бисон — ни в сексуальном плане, ни в каком-либо другом. Хотя едва ли она может интересовать кого-то в ином плане.

— В таком случае вы хорошо сыграли.

— Конечно. Я сделал все возможное, чтобы Бисон не понял, зачем я приходил к нему. Это было очень важно.

— Для кого? — Херрон медленно поставил стакан, продолжая другой рукой сжимать ручку кресла.

— Для тех, кто не имеет отношения к университету. Для людей из Вашингтона. Для федеральных властей...

Лицо Херрона на глазах начало бледнеть.

— Что вы сказали? — прошептал он еле слышно.

— Ко мне обратился человек из министерства юстиции. Он рассказал страшные вещи. Никаких выдумок, никаких преувеличений. Мне предоставили самому решать, буду я сотрудничать с ними или нет.

— И вы приняли это предложение? — тихо, с недоверием произнес Херрон.

— Я не мог иначе. Мой младший брат...

— Вы не могли иначе? — Херрон поднялся с кресла, руки его дрожали, голос зазвучал громче: — Вы не могли иначе?!

— Нет, не мог. — Мэтлок по-прежнему держался спокойно. — Вот почему я приехал предупредить вас, старый друг. Все намного серьезнее... намного опаснее...

— Вы приехали предупредить меня?!Что вы наделали?! Что вы наделали, во имя всего святого?! — Шагнув назад, Херрон опрокинул столик, и он с грохотом упал на камень. — Возвращайтесь обратно и не смейте ничего им говорить! Ничего нет!Это все... все в их воображении! Оставьте это, слышите?

— Я не могу, — мягко сказал Мэтлок: он вдруг испугался за старика. — Даже Силфонту придется согласиться. Он уже не может противиться. Факты есть факты. Лукас...

— Адриану тоже сказали!.. О Боже! Вы понимаете, что вы делаете? Вы все разрушите! Столько людей погибнет... Убирайтесь отсюда! Убирайтесь! Я не хочу вас знать! О Господи! Господи!

— Лукас, что с вами? — Мэтлок встал и сделал несколько шагов к старику.

— Не подходите! Не прикасайтесь ко мне!

Херрон повернулся и побежал. Споткнулся, упал, поднялся. Ни разу не посмотрел назад. Добежав до леса, он нырнул в чащу и исчез.

— Лукас! Стойте!

Мэтлок кинулся за стариком и достиг леса лишь несколькими секундами позже. Но старика нигде не было видно. Раздвигая густую растительность, Мэтлок вошел в лес. Ветви стегали его по лицу, травы капканом хватали за ноги, но он продолжал пробиваться в глубь дремучего леса.

Херрон исчез.

— Лукас! Где вы?!

Ответа не было — слышался лишь шелест потревоженных ветвей за спиной. То пригибаясь, то чуть не ползком Мэтлок продвигался вперед. Никаких признаков Лукаса Херрона.

— Лукас! Ради Бога, отзовитесь!

Ответа не было. Лукас как сквозь землю провалился, испарился, перестал существовать.

И тут Мэтлок услышал неясное эхо — стон, вопль, шедший из глубины души. Он раздался где-то близко и в то же время далеко. Затем кто-то всхлипнул всего один раз и отчетливо, с ненавистью произнес одно-единственное слово.

И слово это было — «Нимрод»...

Глава 12

— Черт возьми, Мэтлок! Я же вам сказал — никуда не уходите, пока я не позвоню!

— Черт возьми, Гринберг! Как вы попали в мою квартиру?!

— Вы не починили окно.

— Я не знал, готовы ли вы заплатить за починку.

— Один — один, боевая ничья. Где вы были? Мэтлок бросил ключи от машины на кофейный столик и взглянул на изуродованный стереопроигрыватель.

— Это запутанная история и, как мне кажется, печальная. Я все вам расскажу, но сначала выпью. Последняя моя выпивка была неожиданно прервана.

— Дайте и мне чего-нибудь. У меня тоже есть что вам рассказать, но мой рассказ уж точно печальный.

— Что вам налить?

— Все равно, только совсем немного.

Мэтлок выглянул в окно. Занавески после того, как он сорвал их в присутствии Адама Уильямса, все еще лежали на полу. Солнце почти село. Весенний день кончался.

— Я сейчас выжму несколько лимонов и сделаю свежий фруктовый «Том Коллинз».

— Согласно вашему досье, вы пьете бурбон. Предпочтительно кислый.

Мэтлок взглянул на агента.

— Разве?

Гринберг последовал за Мэтлоком на кухню и молча смотрел, как тот смешивает коктейль. Мэтлок протянул ему стакан.

— Так кто будет первым рассказывать свою печальную историю?