Бумажная девушка

– Мне не хочется вас торопить, – снова заговорила Билли, – но если мы быстро не уберемся отсюда, на этот раз, боюсь, они наденут на вас смирительную рубашку.

Она снова позаимствовала вещи из гардероба Авроры, поэтому на ней была белая майка-жилет, линялые джинсы и пиджак в талию, украшенный серебристыми кружевами.

– Вы же не собираетесь встретить Рождество на этой крыше! – настаивала она, помахивая связкой ключей на кольце со значком «Бугатти».

– Так это вы украли ключи Мило! – констатировал я, спускаясь с «Доджа».

– Кому мы скажем «спасибо»?

Это могло показаться совершенно невероятным, но я отделался несколькими незначительными повреждениями. Правда, ступив на землю, я не смог сдержать крик боли. Из-за вывихнутой щиколотки я не мог сделать ни шагу.

– ВОН ОН! – закричал Мило, выбегая на парковку и посылая за мной в погоню трех санитаров с ростом и мышцами игроков в регби.

Билли села за руль «Бугатти», я устроился на пассажирском сиденье.

Она нажала на газ и направилась к выезду с парковки в тот самый момент, когда автоматические ворота опускались. Билли уверенно развернулась на усыпанной гравием площадке.

– Выедем с другой стороны.

– ВЕРНИСЬ, ТОМ! – взмолилась Кароль, когда мы пролетали мимо нее.

Три колосса попытались преградить нам путь, но Билли с видимым удовольствием прибавила скорость.

– Признайтесь хотя бы, что вы рады меня видеть! – бросила она мне с торжествующим видом, когда автомобиль разнес в щепки шлагбаум и вынес нас на свободу.

14. Who’s that girl? [29]

Борись! Снова зажги погасший огонь.

Дилан Томас[30]

– И куда мы теперь направимся? – поинтересовался я, обеими руками вцепившись в ремень безопасности.

Свернув на бульвар Пико, «Бугатти» понесся по Пасифик-коуст-хайвей.

Вообразившая себя Айртоном Сенной[31], Билли вела машину агрессивно: резко тормозила, так же резко газовала и входила в повороты, не сбрасывая скорость.

– Это не машина, а ракета! – только и ответила она.

Моя голова была прижата к подголовнику, и мне казалось, что я во взлетающем самолете. Я смотрел, как Билли с необычайной ловкостью меняет скорость. Она явно наслаждалась процессом.

– Шумноватая машина, верно?

– Шумноватая! Вы шутите, что ли? Музыка мотора «Бугатти» – это же Моцарт!

Она как будто не услышала моего первого вопроса, поэтому я раздраженно спросил снова:

– Так куда мы едем?

– В Мексику.

– А?

– Я собрала для вас дорожную сумку и положила туалетные принадлежности.

– Но так нельзя! Никуда я не поеду!

Раздосадованный оборотом, какой принимало это дело, я попросил Билли отвезти меня к врачу, чтобы тот занялся моей щиколоткой, но она проигнорировала мою просьбу.

– Остановитесь! – приказал я, хватая ее за руку.

– Вы делаете мне больно!

– Немедленно остановите эту машину!

Билли резко затормозила, вильнув к краю дороги. «Бугатти» подпрыгнул и застыл в облаке пыли.

* * *

– Что это еще за история с Мексикой?

Мы оба вышли из машины и орали друг на друга на зеленом газоне у дороги.

– Я везу вас туда, куда вам не хватило храбрости уехать!

– Вот как? Могу ли я узнать, на что вы намекаете?

Я вынужден был кричать, чтобы перекрыть шум шоссе, от чего боль в ребрах становилась еще сильнее.

– Вы должны найти Аврору! – рявкнула Билли в тот момент, когда большегрузный автомобиль пронесся мимо «Бугатти», едва не задев его, оглушая нас ревом клаксона.

Я смотрел на нее совершенно ошарашенный.

– Не понимаю, какое отношение к нашей дискуссии имеет Аврора, а?

Воздух был маслянистым и грязным. За металлическим забором вдалеке виднелись взлетные полосы и башни контроля международного аэропорта Лос-Анджелеса.

Билли открыла багажник и отдала мне номер журнала «Пипл». На обложке несколько тем спорили за первенство: угроза разрыва в семействе Питта и Джоли, похождения Пита Догерти, фото из Мексики, где отдыхали чемпион «Формулы-1» Рафаэль Баррос и его новая невеста… Аврора Валанкур.

Словно желая причинить себе боль, я открыл еженедельник на указанных страницах и увидел снимки гламурной пары, сделанные в райском месте. Между крутыми скалами на фоне белого песка и бирюзовой воды Аврора сияла красотой и безмятежностью в объятиях своего идальго.

У меня все поплыло перед глазами. Остолбеневший, я пытался читать статью, но у меня ничего не получалось. Только выделенные в тексте фразы болезненно отпечатались в моем мозгу:

Аврора: «Наша история началась недавно, но я знаю, что Рафаэль – это тот мужчина, которого я ждала».

Рафаэль: «Наше счастье будет полным, когда Аврора подарит мне ребенка».

Я с отвращением отшвырнул паршивый журнал и, несмотря на отсутствие прав, сел за руль, захлопнул дверцу и развернулся, чтобы ехать обратно в город.

– Эй! Вы же не бросите меня на обочине дороги! – закричала Билли, замахав руками и встав перед капотом.

Я подождал, пока она сядет, и понял, что она не намерена дать мне ни минуты передышки.

– Понимаю вашу боль… – начала Билли.

– Оставьте вашу жалость при себе, вы ровным счетом ничего не понимаете.