Бумажная магия

Внезапно в ее голове раздался ласковый голос Лиры. Сиони сообразила, что Потрошительница использовала заклинание и общалась с ней на расстоянии. «Может, она заплутала где-то в видениях», – с надеждой подумала Сиони.

– Забавный расклад, верно? Меня бы вполне устроило, если бы ты осталась здесь взаперти, дорогуша, – произнес голос, – но мне не хотелось бы, чтоб это место провоняло тобой насквозь. Поэтому давай закончим побыстрее, ладно? Твое тело будет целым и невредимым. Почти. Ну, может быть, разрубленным напополам…

Несмотря на удушающую жару, кожа Сиони покрылась гусиными пупырышками. Еле справившись с ознобом, Сиони с трудом набрала полную грудь воздуха и посмотрела на Фенхеля. Драться с Лирой она не может – пока. Значит, надо придерживаться прежнего плана – отыскать выход из сердца Тейна.

– Фенхель, мне очень нужно свернуть тебя, – шепнула она песику. – Свернись сам и полезай в сумку, там безопаснее. Ненадолго. Пожалуйста…

Фенхель склонил голову набок в знак согласия.

– Спасибо, – произнесла она, и Фенхель послушно поджал лапки.

Сиони осторожно надавила ему на бока, и песик превратился в толстый кривобокий многоугольник, который Сиони аккуратно спрятала между листов бумаги.

Набрав полную грудь воздуха и задержав дыхание, Сиони протиснулась между мясистыми стенками сердца Эмери Тейна во вторую камеру.

Глава 9

Сердце мг. Тейна ровно пульсировало, отбивая громкое и неизменное «ПАМ-Пом-пуум». Откуда-то сверху в тесную камеру проникал неестественный свет. Стенки давили на Сиони все сильнее, как будто на нее наехал пустой дилижанс, куда быстро набилась куча народа и тяжелые колеса вот-вот раздавят ее…

Или нет? Наверное, она тонет. Мышцы Сиони напряглись от адреналина, захлестнувшего тело. Она задыхалась от удушья. Кожа пылала, как от ожога. Ей было чересчур тепло – нет, невыносимо жарко. Можно было ожидать, что сердце, отделенное от владельца, будет холодным, но к сердцу Эмери Тейна это утверждение явно не относилось. Оно отрицало все законы физики, с которыми Сиони успела познакомиться за девятнадцать лет своей жизни. Но если она не выберется, то двадцатилетия ей не видать!

Сквозь зажмуренные веки брызнули слезы. Она цеплялась за стенки и сопротивлялась, хватала ртом воздух и не находила его. На губах она чувствовала кровь – не свою, а чужую. Она неощутимо продиралась вперед, расталкивая подававшуюся под ее напором плоть и прижимая вязаную сумку к груди. Ее собственное сердце отчаянно колотилось, в глазах начало темнеть…

Поток крови, омывавшей ее ноги, вдруг хлестнул ее почти до поясницы и протолкнул сквозь клапан. Руками она ощутила открытое пространство. Упираясь каблуками в плоть, Сиони, кашляя, шмыгая носом и отплевываясь, протиснулась во вторую камеру сердца мг. Тейна.

Она до боли прикусила щеку и медленно втянула в себя горячий воздух. Только бы успокоиться и перестать трястись! Только бы сдержать рвущиеся наружу рыдания.

«Я сама пошла на это. Я справлюсь.

Я обязана справиться».

Едва она успела перевести дыхание, как услышала из оставшегося за спиной клапана сосущий звук.

Сиони оглянулась. Река, протолкнувшая ее сквозь клапан – в «помещение», почти неотличимое от первого, – продолжала струиться следом за Сиони, заполняя неровности и поднимаясь выше. Заливая все вокруг…

– Нет, – произнесла Сиони и выпрямилась с неожиданной энергией. Одежда, пропитанная кровью, которой она перемазалась, преодолевая клапан, липла к скользкой коже. – Не надо. Прошу – не надо.

Но жидкая водянистая кровь продолжала хлестать, заполняя канавки и подступая все ближе к ногам Сиони.

Девушка попятилась на середину камеры, где пол был повыше. Первые волны крови плеснули на ее туфли.

Кожа Сиони словно заледенела. Губы онемели.

– Тейн! – выкрикнула она, закрываясь сумкой. – Нет! Выпустите меня отсюда!

Она сделала еще шаг – кровь уже доставала ей до щиколоток. Камера заполнится в считаные минуты, если не секунды! Сиони не умела плавать. Она в ловушке.

Неужто она и впрямь утонет?

– Тейн! – завизжала Сиони, трясясь всем телом, от подбородка до пяток. И голос ее дрожал даже в этом коротком крике.

«Что угодно, только не утонуть. Только не утонуть», – мысленно повторяла она.

Кровь продолжала прибывать, грохот сердцебиения оглушал. Она зажмурилась, выпустила лямку сумки и зажала уши ладонями. Это уже явный перебор!

«Пожалуйста, пожалуйста…»

Кровь, плескавшаяся в камере, внезапно исчезла, а чулки Сиони мигом высохли (правда, сделались жесткими). Сиони, кусая губы, открыла глаза и увидела полки с книгами. В солнечном луче плясали пылинки.

Она позволила себе медленно выдохнуть и молча вознесла хвалу Богу и Бумажному магу.

Вокруг нее замелькали видения: Тейн в синем балахоне что-то Складывает, устроившись на полу библиотеки… Какой-то блондин возится с бумагой, сидя за столом… Тейн, облаченный в ярко-красную одежду, роется в ворохе тетрадей… Люди появлялись лишь на мгновение и тотчас пропадали.