Бумажное небо

Они вновь сидели в баре ЛДМ, в полумраке которого бесновалась очередная дискотека. Рядом, призывно хлопая накрашенными ресницами, вальяжно расселись две девицы, которых Марат подцепил где-то пару минут назад. Одна из них показалась Максиму чересчур пышненькой, а вот другая, с длинными каштановыми волосами и ладной фигуркой, была вполне себе ничего.

– Тачку поймаем да ко мне на хату ломанемся, – пожал плечами он, – или у тебя другие идеи?

– Да не, – сразу же согласился Нофер, – только сначала давай в магаз тут где-нибудь завернем, шампусика купим.

– Замётано, – кивнул Максим.

Пройдя по вестибюлю, представлявшему собой обширный зимний сад, в тени которого прятались развесистые папоротники, журчал фонтан и торчали из керамзита мохнатые стволы пальм, они оделись в гардеробе и вышли на улицу. В подтаявших лужах колыхался бледный блеск фонарей, было свежо и пустынно. Круглосуточные магазины здесь, на Петроградке, имелись в достатке, потому Максим уверенно направился в сторону проспекта, навстречу приветливому свету ночных витрин и приглушенной музыке, доносившейся из дверей полуночных заведений.

Одна из девиц, как раз та, на которую он положил глаз еще в баре, деловито взяла его под руку, прильнула теплым бедром. Как, бишь, ее зовут?.. Имя девушки начисто вылетело из головы, да впрочем и черт с ним, с именем.

Где-то невдалеке, в ночной тишине, оглушительно захлопали петарды: судя по всему, в одном из близлежащих кабаков кто-то с размахом отмечал очередной праздник. Пиротехнику стали уже понемногу завозить в страну из Китая, но здесь, в Питере, она все еще была в новинку, потому Максим, чуть замедлив шаг, по-детски задрал голову ввысь, чтобы не пропустить диковинное зрелище. Однако взлетающих к тусклым звездам разноцветных огней, оставляющих за собою рваные дымные росчерки, он не приметил. А свернув за угол, понял, почему.

Труп лежал посреди тротуара, широко раскинув руки и уставившись в пустоту удивленными глазами. По асфальту растекалась густая красная клякса, темная, почти черная по краям и ярко-алая в центре. Кровь неторопливо прокладывала себе путь меж выступами тротуара, растекалась широкими ручейками, вбирая в себя разбросанные повсюду сигаретные бычки и прочий мелкий мусор, смешивалась с темной стылой водой в черных лужах и растворялась в дрожащем свете фонарей.

Девушка ойкнула, отшатнулась, уткнулась носом в Максимов воротник, острые наманикюренные коготки вцепились в его плечо. Нофер сдавленно чертыхнулся.

Молодой еще мужик, в светлом дорогом плаще, в стильном пиджаке, расстегнутом сейчас на неподвижной груди, в начищенных до блеска ботинках. На скрюченном судорогой мизинце поблескивает золотая печатка, и этому блеску вторит медными бликами россыпь стрелянных пистолетных гильз. Серьезный мужик, состоятельный, крепкий – именно на таких всегда хотелось походить Максиму. Прав был Мегазоид – уколола его запоздалая мысль, – все-таки прав. Глубже нырнешь – дольше проживешь. Прописная истина. Вот она, эта истина, остывает сейчас на асфальте, уставившись вглубь себя остекленевшим взглядом. Вернулся откуда-то, накатил волной тот липкий страх, что испытывал Максим давным-давно, кажется, уже тысячу лет назад, глядя на пристегнутого наручниками к батарее Толика. Тело охватила крупная дрожь, Максим предательски икнул.

– Пойдем, – потянул он девицу прочь. Не удержавшись, снова оглянулся назад.

В зыбкой и темной кровавой луже, словно в омуте, отражались дрожащие искорки звезд и укутанное сизыми клочками облаков небо, похожее сейчас на алую оберточную бумагу, в которую бабушка заворачивала когда-то предназначенные для маленького Максима новогодние подарки. Там, в другой жизни, оставшейся сейчас где-то далеко позади.

– Пойдем, – повторил Максим.

В глубине пустынных переулков застонала милицейская сирена.

Глава 4. FreeKаDELка

Секса в тот вечер не получилось: весь настрой куда-то пропал, испарился, уступив место противной беспричинной тоске. Выдав девицам денег и отправив их по домам на такси, Максим заглянул в расположенный в цоколе его многоэтажки круглосуточный магазинчик, купил там бутылку вискаря и, поставив на видаке дурацкую американскую комедию про полицейскую академию, принялся поглощать напиток стакан за стаканом. Нофер вырубился прямо на кухне минут через сорок, Максим же держался до последнего, пока большая квадратная бутыль не опустела на три четверти.