Бумажные книги Лали

Прат своим тихим голосом напомнил:

- Мало того, самые цивилизованные народы долгое время считали опасными дураками тех, кто утверждал, будто люди с другим цветом кожи могут считаться настоящими людьми.

- Белые тоже преспокойно считали себя вправе продавать других белых за деньги, бить или убивать только потому, что те назывались рабами, а то и просто принадлежали к другой ветви той же религии.

- Мы-то ведь помним то время, когда люди, начисто повырубив леса, погубив реки и моря, воду и воздух, опомнились только, когда заметили, что им уже и дышать становится нечем.

- Опомнились! Удивительно только, сколько времени понадобилось людям, чтоб понять эту простую истину: живут они в природе, сами они - природа и, погубив её, погубят себя! Понять, что дерево, ручей, зверёк, цветок в траве, камень, рыбёшка, звёзды, животное - всё это природа, к которой мы сами принадлежим и вне которой мы не можем существовать.

- Но удивительно мудрые философы, преисполненные человеческого чванства, нас долго и тупо убеждали, что объектом сочувствия для нас может быть только человек. И люди очень долго даже стеснялись и скрывали, стыдясь своего сочувствия к животным. Люди не понимали своей ответственности за всё живое, которая лежит на человеке… И вот в наши дни, наши последние дни, из глубин Космоса мы получаем прощальный урок: для планеты Новой мы сами оказались чужими, не вызывающими никакого сочувствия, может быть, несовершенными, не настоящими, то есть не такими, как они, людьми! У них нет никакого чувства ответственности, чувства братства к чужой жизни. Они выше нас, они видят нас как объект исследования под микроскопом. Мы их интересуем, но нашу жизнь они не считают частью своей жизни. Точно так, как думали об остальной природе люди столетия назад. Наша жизнь через их аппараты проходит как бы без цвета, без запаха, без звука, волнения, борьбы - как за толстыми, обесцвечивающими стёклами. Мы поднимаем флаг - сигнал SOS, они точно анализируют материю, размер, даже значение символов - букв, но это их трогает не больше, чем сообщение, что в галактике N 10029 вследствие взрыва стало одной звездой меньше.

- Что тут смешного! - неистово, точно его за хвост дёрнули, заорал попугай и заметался по террасе, подхватил на ходу большой кусок печенья и, вернувшись на своё место, ожесточённо стал его обгрызать с разных сторон.

На его клич с лужайки отозвался терьер. По дорожке, из глубины зарослей малины и ежевики, размеренно передвигая толстые ноги, шествовал совсем небольшой бегемот, окружённый кучкой ребят. Они ободряюще похлопывали бегемота по заду, чтоб он не робел. Впрочем, он и сам вдруг прибавил шагу, заметив бассейн с фонтанчиками, опоясывающими его кольцом. Бегемот ввалился в воду под круговой душ, тотчас весь залоснился и замер, блаженно похрюкивая.

Стряхивая с себя брызги, летевшие от бегемотика, на террасу поднялся Фрукти.

- Ну что? Ничего?.. Знаете, ребята интересуются. Пристают.

Прат отрицательно качнул головой:

- Сегодня её не будет. Она занята.

- Потому что заперта? Да?

- Нет, она сама решила там задержаться.

- Если её там насильно держат, мы сидеть сложа руки не будем. Я могу проломить крышу, и если кто-нибудь…

- Не надо ломать крышу. Она действительно занята важным делом и не хочет, сама не хочет оттуда выйти.

- Глупая старушонка, - ворчливо буркнул Фрукти, криво усмехаясь. - Если б это не вы мне говорили, я бы не поверил. Но раз вы, нечего делать. Пускай крыша остаётся, как есть… А долго ещё она там будет сидеть? Нет? А поговорить с ней дадите, когда будет связь? Да? Смотрите: замётано! Точно!

Он отошёл шагов на десять, сосредоточенно размышляя и всё ещё хмурясь. Потом круто повернулся, подошёл снова к Прату и не без натуги выдавил:

- Значит, так… спасибо.

Старый Робот Прата плохо ориентировался в незнакомом месте. Он принёс на подносе десять чашек чаю и две вазы печенья и отлично всё расставил на столе. Но когда ему сказали, ещё десять и ещё десять, он растерялся и стал чашки расставлять вплотную одна к другой, как на полке в посудном магазине. Скоро весь стол был в чашках.

- Спасибо, всё, - вежливо сказал Прат. - Чашки разберут сами, а печенье принеси всё что есть. Да, всю коробку. Тут дети.

- В сущности, мне всегда нравились бегемоты, - сухо констатировал Финстер.

- Кто хочет чаю? - окликнула ребят Прекрасная Дама.

Чаю хотели решительно все, кроме бегемота и маленького терьера Роки, который вежливо, но настойчиво стал скрести лапкой руку Чемпиона, явно предлагая уступить ему свою чашку чая в обмен на двойную порцию печенья.