Бумажные шары (СИ)

Прежде чем агент возобновил атаку, Йоши-Себер взялся за лезвие и обломал его — легко, как прутик. Затем перехватил запястье противника, вывернул и вонзил в нападавшего остаток клинка. Наёмник дёрнулся и захрипел. Из его рта хлынула кровь, пальцы закребли по костяным доспехам, глаза закатились. Когда он упал, Йоши-Себер заметил, что единственный из оставшихся в живых воинов успел подняться, но атаковать не спешил. Вместо этого он бросился к двери, надеясь скрыться. Отпускать его Йоши-Себер не собирался: возможно, эти трое агентов были единственной ниточкой, которая вела к нему. Пусть же она оборвётся здесь и сейчас. Хватит с него сикигами Кабаина — отвлекаться на посланников лорда Зиана у Йоши-Себера не было ни малейшего желания. Легко настигнув беглеца, успевшего приоткрыть дверь и переступить одной ногой порог, он втащил его в комнату и с размаху ударил растопыренными пальцами в спину. Пальцы легко вошли в плоть, по ладони заструилась кровь. Человек закричал — пронзительно, как раненая леопардом обезьяна. Коэнди-Самат обхватил его позвоночник и, зажав в кулак, дёрнул, вырывая из тела. Хребет с хрустом вышел наружу, во все стороны брызнуло красное, повисли лопнувшие жилы и порванные мыщцы. Агент упал на пол, широко раскинув руки. В его спине зияла огромная дыра, из которой торчал позвоночник: верхний край, соединённый с рёбрами, так и остался в трупе. Через отверстие виднелись внутренние органы.

Йоши-Себер вышел из гэнсо, накинул на плечи плащ и подхватил узелок со сменной одеждой. Спустившись на первый этаж, он сразу подошёл к Бакуро. Тот выглядел встревоженным, но заставил себя состроить елейную физиономию.

— Всё в порядке, господин? — спросил он, заискивающе улыбаясь. — Мне показалось, я слышал наверху шум.

— Это в соседнем номере.

— А!

— Люди, которые поднимались ко мне, — это те, что приходили прежде? О них ты меня предупреждал?

— Да, господин. Я сказал им, что они обознались, но они пожелали сами убедиться.

— Как я и думал, произошла ошибка.

— Прекрасно, господин, — Бакуро натянуто улыбнулся. — А… где они?

— Решили остаться у тебя на время, которое им понадобится для поисков человека, с которым они меня спутали. Эдишама — большой город, как ты понимаешь.

— Значит…

— Они займут мой номер. Он им вполне подходит.

— Что, все трое? Там ведь нет столько кроватей!

— Сам с ними договаривайся, приятель, — улыбнулся Йоши-Себер, давая понять, что и так сделал для процветания гостиницы Бакуро слишком много. — Они устали с дороги, так что просили в течение пары часов их не беспокоить. А мне пора двигаться дальше. Собери-ка немного еды в дорогу. Мальчик принёс только плащ и зелёный чай, а получил два йуланя.

— Сию секунду, — Бакуро поспешно поклонился и кликнул слугу. — Заверни господину ветчину, хлеб, сыр и сушёных фруктов, — велел он.

— И поживее, — Йоши-Себер извлёк из кармана монету, которая тут же исчезла в руке хозяина гостиницы.

— Могу я предложить вам прихватить в дорогу бутылочку байцзю? Этот простой напиток способен скрасить одинокие вечера и улучшить сон. Замечательное средство, если позволите заметить.

— Давай, — не стал отказываться Йоши-Себер. — У тебя отличное заведение. Уверен, новым гостям здесь тоже будет хорошо, — он показал на потолок, имея в виду троицу, якобы занявшую его номер.

Бакуро расплылся в широкой улыбке и достал из-под прилавка бутылку рисовой водки. Спустя полминуты появился слуга с едой. Он предусмотрительно сложил всё в маленькую котомку, которую можно было повесить через плечо.

Когда Йоши-Себер галопом отъезжал от гостиницы, вышедший на крыльцо проводить гостя Бакуро вздохнул с облегчением. Деньги деньгами, а неприятности не нужны никому. Тем более, в таком городе, как Эдишама. Сотворив краткую молитву, он вернулся в гостиницу, решив никому не говорить о том, что покинувший его заведение человек когда-либо останавливался здесь — так куда спокойнее. Забыть о нём — вот что лучше всего.

Бакуро поманил слугу и, когда тот подошёл, сказал:

— Ступай наверх, узнай, не нужно ли чего новым постояльцам. Вряд ли они завалились спать прямо на полу. Возможно, господа желают перекусить. И выясни, сколько номеров, они, Ремиз их побери, собираются снять! У меня приличное заведение, а не скотный двор.

Йоши-Себер следил за тем, как бумажный шар Самэнь, пылая и разваливаясь на куски, плывёт над рекой. Чёрные хлопья летели во все стороны, но в зрелище было что-то завораживающее — словно само детство исчезало на глазах.