Бумажный лебедь (ЛП)

История повторялась. Я осознавала, что Дамиан вернулся назад — за закрытые ворота в Каса Палома, сломанный и разбитый из-за того, что Виктор избил его. Я сознавала гнев, обиду, чувство несправедливости, что переполняли его вены. Но Дамиан больше не был двенадцатилетним мальчиком, и лучшие годы Виктора прошли. Более того, Дамиан годами сдерживал ярость, вопящую об освобождении. Пальцами Дамиан охватил ножовку, которая лежала на полу, и вся его ярость взорвалась в единственном движении. Разрез, настолько глубокий, что когда он закончил, зубцы пилы застряли глубоко в кости Виктора.

Виктор отшатнулся, глядя, как кровь струится из его руки, он находился в каком-то ужасающем трансе. Дамиан расчленил его плоть прямо под локтем. Остальная часть руки от того места где она соединялась, свисала, дохлая и вялая. Кровь полилась на ноги Виктора и забрызгала его массивные желтовато-коричневые ботинки. Мужчина упал на колени, несколько раз дернул рукой и шлепнулся лицом об пол.

Дальнейшие события развернулись за несколько секунд, но они для меня длились убийственно долго, в четких деталях, как будто я зависла в некой параллельной Вселенной, не способная спасти двух мужчин, которых любила.

Они оба устремились к оружию, но Дамиан добрался до него первый.

— Нет! — я заслонила собой отца.

— Мы все еще можем убраться отсюда, Скай, — Дамиан, прихрамывая, шагнул ко мне. — Мы выходим. Я беру тебя в качестве заложницы. Никто не откроет по нам огонь.

— Выйдешь из этой хижины, и ты труп, — пригрозил мой отец.

— Хватит! — я заметалась от одного к другому. — Вы оба. Прекратите немедленно!

— Скай, — Дамиан протянул мне руку, другой по-прежнему нацелив пистолет на моего отца.

— Не слушай его. Иди ко мне, Скай, — протянул руку отец.

Я стояла между ними, чувствуя, как вся хижина качается вперед и назад, как качели: три поцелуя с одной стороны, бумажный жираф с другой. Жизнь Дамиана висела на волоске, жизнь моего отца висела на волоске. Кому-то из них суждено было проиграть, и я решала, кому.

— Я люблю его, папа, — произнесла я.

— Ты думаешь, что любишь его, но он монстр. Возьми меня за руку, Скай, и позволь мужчинам позаботиться об этом.

Все лицо Дамиана переменилось от этих трех слов.

Позаботьтесь об этом, и МаМаЛу забрали от него.

Позаботьтесь об этом, и они забрали бы и меня от него тоже.

Нет. В этот раз Уоррену Седжвику не удастся добиться своего. На этот раз Дамиан собирался позаботиться об этом. Я поняла это по тому, как напряглось его тело. Также оно напрягалось, когда он отрубил мой палец, и когда он думал, что я собираюсь спрыгнуть с лодки.

Дамиан не видел ничего, кроме обжигающей боли в своем сердце. Рана, которую я пыталась излечить любовью, была вскрыта. Возмездие сочилось из него, инфицируя все любимое, хорошее, нежное — уничтожая те проблески нежности, которые в нас только начали зарождаться. Не было больше Скай, только темнота, пыль и чума: горькие, черные воспоминания.

Дамиан нажал на курок.

В этот миг я сдвинулась.

Ты можешь выбрать любовь и можешь выбрать ненависть, потому что, где живет один, другой умирает.

— Скай! — я услышала крик обоих мужчин, когда пуля попала в меня.

Комната перестала качаться. Все прекратилось. Больше никакой борьбы. Никакого перетягивания каната. Я затаила дыхание.

Сладкая, сладкая тишина.

Затем я выдохнула и полетела вперед, а красное пятно крови проступало на моей футболке.

ЧАСТЬ 4 ДАМИАН Глава 26

Это было сенсацией. Люди пропадали каждый день, но похищенная богатая наследница, которая преодолела все трудности и получила пулю во время спасательной операции, подняла шумиху. Дамиан мог бы рассказать свою часть истории. Репортеры жаждали ее, но он был нем? как рыба, от начала и до конца судебного процесса. Дело было сделано, и ничто не могло изменить этого. Дамиан почувствовал облегчение, когда судья закончил вынесение приговора и СМИ получили, наконец, свой «фунт плоти».