Бумажный Тигр (III. Власть)

Лэйд выругался еще до того, как успел отломить вилкой кусок. Запах зловония, распространившийся от рулета, оказался столь силен, что не осталось никаких сомнений – он больше не пригоден в пищу. Поморщившись, он отставил тарелку подальше.

Заплесневелый хлеб, яблоко да консервированные бобы. Превосходно. Еще неделя на такой диете – и он, пожалуй, вернет себе ту фигуру, которую имел тридцать лет назад. Наверняка после этого он сделается звездой Хейвуд-Треста и даже склочный Маккензи украдкой начнет его выспрашивать, в чем секрет чудесного похудания – в какой-то особой диете или в патентованных французских пилюлях? Надо будет заготовить достаточно остроумный ответ на этот счет, а еще…

Лэйд поймал себя на мысли о том, что заставляет себя думать о подобных вещах. О еде, о диете, о сервировке стола. О множестве тех вещей, которые утратили смысл и суть. Просто чтобы не возвращаться к тому, к чему эти мысли норовили вернуться сами, точно голуби в родную голубятню.

- А вы весьма толстокожий тип, не так ли?

Лэйд вздохнул. Его терпение истощалось с той же скоростью, с которой уменьшался его завтрак.

- Чего вам угодно, мисс ван Хольц? С чем вы явились?

- Почему вы решили, будто я с чем-то явилась?

Лэйд сдержал еще один вздох.

- Ваше лицо, - кратко ответил он, - Поверьте человеку, который держит лавку больше лет, чем вы прожили на свете, я с одного взгляда умею определять человека, который принес вам вексель, но стесняется выложить его сразу, предпочитая сперва побеседовать о котах и погоде. Выкладывайте, что у вас, и я вернусь к своему завтраку.

***

Она выложила. Не так демонстративно, как выкладывают обязательный к погашению вексель, но вполне внушительно. Может, репетировала этот жест?.. Лэйд не удивился, обнаружив, что это в самом деле листок бумаги.

- Я вижу печати, - заметил он, - Но это не вексельная бумага[3]. Мне кажется, там написано…

- «Биржевая компания Олдриджа и Крамби». Это наш форменный бланк, таких полно во всех кабинетах. Как видите, название еще старое, не успели исправить…

- Какая-то директива? Приказ? – Лэйд приподнял бровь, - В любом случае, эта бумажка ко мне не относится. Смею вам напомнить, я все еще не зачислен в штат, хоть ваш шеф и не оставляет мысли об этом.

- Это письмо, мистер Лайвстоун.

- Я значусь в адресатах?

- Нет. Но мне показалось, вам будет небезлюбопытно взглянуть на него.

Лэйд взглянул. И ощутил, как к ноющему в подбрюшье чувству голода присоединяется удивление, которое на миг даже пересилило его. Лист был обильно исписан от руки, почти все пространство, не занятое типографской шапкой, пестрело литерами.

Лэйд никогда не считал себя графологом, но привык читать документы самого разного рода, от безграмотных записок, начертанных грубыми руками полли, более привычными к копью, чем к перу, до официальных банковских уведомлений, холодных и стерильных, точно хирургические инструменты. Это послание, без сомнения, писал человек хорошо образованный – буквы выписаны в полном соответствии с континентальными имперскими прописями полувековой давности, в них не было ни типичной для Нового Света разболтанности, ни новозеландской пачкотни.

Однако при всех своих несомненных каллиграфических элементах буквы выглядели так, словно… Словно человеку было больно держать перо, подумал Лэйд, разглядывая листок. Или он пытался писать левой рукой.

- Как вам? – мисс ван Хольц наблюдала за этим, будто чего-то ожидая.

- Минуту, не прочитал до конца… Что ж… Кхм… Недурно. Немного экспрессивно, пожалуй, но это во благо стилю. В некоторых местах, признаться, я едва не всплакнул. Хорошо, что я толстокож, как и все лавочники, но проняло меня до самой души.

Ему не удалось вызвать на ее лице улыбку.

- Вы так думаете?

- Конечно, - Лэйд прокашлялся и торжественно прочитал с листа, аккомпанируя себе свободной рукой, - гпвпщха. гкпбеп усцгп, п учърсю й джп яе гмпуу ъакънфгь здофо лрбуяеда. оя у мсс, уоиэосяо, цщё хсэн шснт впкгтъсэ. ыасцтгя, а аошрл, итп хмю яахо. ёвлу уы цщё чимм и юозхтп ота чйгаэн... утекге хваюбй. то вдо ты уя ну гтслп, дбпытц ксрмлъ. мажёг, ээа нц сррспд всс, оя ээа ехиовтмцняык иашг пвелбаэътн кпимкв и щатьусътн едя пыащцнйх. хыснъ вбв бщф, гхе вл ош яи тым, щ пыащсйух!

- Прекратите! Пожалуйста, прекратите!

- А ведь и в самом деле недурно. Что это? Потерянная глава из «Голода» Гамсуна[4]? И почему вы решили, будто я достоен ее прочитать?

- Это письмо, - тихо произнесла мисс ван Хольц.

- Оно адресовано мне?

Она заколебалась.

- Нет. У него три адресата, но вы среди них не значитесь.

- Почему вы считаете, что Лэйд Лайвстоун проявляет интерес к чужим письмам?

- Потому что оно касается вас.