Бумажный Тигр (III. Власть)

- Мы прозвали его Шляпником из-за роскошного фетрового цилиндра, который он носил в любую погоду. Совершенно дурацкий головной убор здесь, в тропическом климате, но он носил его, точно Папа Римский свою тиару, полагая, должно быть, что та придает ему внушительный вид. У него и псевдоним был внушительный, под стать – Профессор Абраксас. Черт, если он что-то и умел делать очень хорошо, так это производить впечатление. Стоило ему появиться перед клиентом в своем черном фраке, с извечным черным цилиндром на голове, с лицом, торжественным и мрачным, как у Мефистофеля в последнем акте, как клиенты бледнели и преисполнялись к нему безмерным уважением. А уж когда он простирал в воздухе руки и совершал пару жутковатых пассов, от которых вокруг летели искры, сопровождая это действо зловещим речитативом на арамейском, даже у самых недоверчивых рука сама тянулась к бумажнику, хоть у истовых христиан, хоть у закоренелых безбожников!..

И знаете, может, это и было работой на публику, но это отменно работало. Он выглядел как человек, способный в обеденный перерыв заскочить в ад, чтобы за кофе с бисквитами обговорить ваше дело с самим Сатаной и выхлопотать наилучшие условия. За это ему и платили. Не только за работу, которую он выполнял, но и за уверенность, которую он внушал одним только своим внешним видом.

Шляпник… На его фоне мы выглядели точно сборище побитых голодных псов. Подражая ему, каждый из нас пытался соорудить себе легенду, сочинить роль, но все наши легенды были жалки и никчемны, а все наши роли выглядели склеенными из папье-маше, как детские маски. Все эти дешевые амулеты, которыми мы обвешивались, фальшивые татуировки, поддельные фолианты исчезнувших церквей… Несмотря на все старания, мы неизменно вызывали у клиентов отвращение и страх. Материи, с которыми мы работали, были темны, опасны и неприглядны, а результаты наших трудов часто вызывали отвращение вне зависимости от результата. Мы пугали их, вот в чем дело. Мы были частью того мира, с которым нас наняли бороться, а Шляпник…

Он появлялся торжественно, точно чертов Мефистофель из табакерки, щелкал пальцами, делал пару блестящих жестов, нес какую-то бессмыслицу на латыни и суахили… Он умел обставить все красиво. По высшему разряду. Ему доверяли. Вот почему мы, его бледные коллеги, большую часть времени коротали в дешевом и прижимистом Шипси, изгоняя всякую дрянь, пока он спокойно орудовал в лучших домах Редруфа и Айронглоу. Вот почему он жил на роскошную ногу, позванивая гинеями в карманах, тогда как мы иной раз с трудом возвращались домой к рассвету, обескровленные и вымотанные, точно уличные крысы. Вот почему мы язвительно именовали его Шляпником, подшучивая над его манерами и гардеробом, вот почему изнывали от жгучей зависти…

- Я не вполне понял р-рррод ваших занятий, мистерр-рр Лайвстоун, - прогрохотал Коу, - Но сомневаюсь, что рр-рречь идет о ваших коллегах-лавочниках, с котор-рыми вы пр-рродавали спарр-рржу и капусту!

Лэйд усмехнулся.

- Как я уже сказал, это было более двадцати лет назад. К тому моменту я еще не успел обзавестись лавкой и сделаться домоседом. И ремесло, которым я занимался… Это было скверное ремесло, мистер Коу. Я постигал его долго и мучительно, методом проб и ошибок. Читал книги, которые непозволительно читать, искал тайные знаки, явленные Им посвященным, вращался среди специфической публики, занятой тем же самым. Якшался с кроссарианцами, эзотериками, безумными каббалистами, китобоями, магами-самоучками и самозванными демонологами. Я был одержим желанием покинуть остров. Беда в том, что сила, его сотворившая и им владеющая, не разделяла моего желания. В попытках найти оружие для борьбы с ней, я изучал вещи, которые вы сочли бы… - Лэйл помедлил, подыскивая подходящее слово, - Странными. Пугающими. Бесчеловечными.

- Крр-р-россар-ррианство. Вы изучали кр-ррроссар-ррианство, Лэйд Лайвстоун.

Лэйд поморщился. Даже в устах обычного человека это слово звучало раздражающе царапающим, оттого он старался избегать его. Исторгнутое дребезжащими механическими устами Коу из перемолотых, вросших в вентиляционную сетку, зубов, оно казалось куском мяса, пропущенного через старую мясорубку.

- И да и нет, - неохотно произнес он, стараясь не глядеть в сторону Коу, - Существует много практик, много школ, много… Впрочем, неважно. Но думаю, вы догадались, в чем заключалось мое ремесло. Умея находить точки соприкосновения с темными течениями Нового Бангора, я мал-помалу учился и влиять на них. Уничтожать или изгонять одни, договариваться с другими, сотрудничать с третьими… В какой-то момент это стало моим занятием. Не тем, которое позволительно писать на визитных карточках, но приносившим мне опыт и хлеб.

- Бангорр-ррский Тигрр-ррр. Конечно.

Лэйд едва не вздрогнул. Его собственное имя проскрежетало так, что, казалось, могло раздавить пальцы, точно вращающася фреза. Он покачал головой.