Бумажный зáмок

А потом, Мэтт, пора уже совершать ритуальное самоубийство: пытался взять свою птичку силой в ее же комнате! Это уже ниже плинтуса! А что дальше? Вообще не помню, помню, что не довел задуманное до конца. А она где? Вижу, свернулась моя птичка калачиком рядом! Такая трогательная, в голубой пижамке!

Не бросила меня одного! Сердце сжалось! Какой я ненормальный, вместо того, чтобы целовать ее следы, я закатился как подросток! Договор, ну пусть будет! Лучше уж так, чем потерять ее, лишится возможности быть рядом!

Я провожу рукой по ее волосами, так хочется в них уткнуться сейчас!

Ой, блин, тошнота поступила и бегу в ванную. Когда возвращаюсь, о горе мне, птички и след простыл! Ну тут же вижу ее в дверях с бутылкой воды.

— Плохо? — участливо спрашивает она.

— Терпимо, — стараюсь держаться, но еле стою на ногах.

— Ляг! — командует она.

Я слушаюсь и укладываюсь на подушку. Она садится рядом и гладит меня по голове;

— Что ж ты так? Напугал меня страшно!

— Это все водка проклятая…

— Ну и кто ее в тебя заливал? Зачем, Мэтью?

— Ты же знаешь, мы мужчины — существа впечатлительные! Не справился со стрессом!

— Ты вообще хоть что-то помнишь?

— Эпизодами!

— А как сватался ко мне на коленях?

— Я был в состоянии аффекта!

— Ну ты гад!

Кладу голову ей на колени!

— Прости меня, птичка! Я вчера видимо был груб!

— Да тебя за такое убить мало, — подносит кулак к моему носу.

— Пощади, просто пал жертвой твоей божественной красоты…

— Ладно, подлиза, а что потом сказал — помнишь?

— И не представляю…

Что я там такое ещё болтанул?

Смотрит на меня хитро, гладит по голове!

— Ладно, спишем все на невменяемое состояние!

Прям самому интересно!

И где птичка с холодной головой, сегодня она иная.

— Птичка, я знаю отличный способ от похмелья, кстати не идёшь на работу?

— Сегодня же суббота!

— Отлично! Сейчас ты раздеваешься…

— Ты снова?

— Не снова, а опять… Или это не по договору?

— А и правда… Договор… Спать с тобой пока никто не видит, я не обязана…

— Я так понимаю теперь наш секс будет публичным. Прям представляю: прямая трансляция из спальни на большом экране на Тайм-Сквер!

— Да у Вас, батенька, извращённая фантазия…

— Ой хорошо, что ты ещё не всё знаешь…

— То, что я слышала уже и так поражает!

— Вопрос насчёт вчера: напомни, что ты ответила на моё предложение?

— Ну не так же сразу, могу я хоть подумать?

— Можешь, конечно, но пока будешь думать, уведут меня…

— Ну да, такое-то сокровище…

Приподымаюсь на локтях! Блин, какая красивая, не могу наглядеться! Провожу рукой по ее волосам! Она подается вперёд и целует! Ее губы мягкие и нежные, на вкус напоминают самый изысканный деликатес! Я не могу от них оторваться, и проникаю горячим языком в ее рот. Блаженство в чистом виде! Сходил ли ты когда-нибудь, Мэтт, по чьим-то поцелуям с ума? А тут как влюбленный школьник просто растворяешься в птичке.

- Фу, — слышу детский голос. В дверях стоит Ник.

— Прям как в сказке, — восклицает Майя.

— Вы где там? — к дверям подходит птичкина бабушка, — так дети на выход, а ты, жених одевайся, и выходите завтракать! И без шалостей тут!

Она уходит и мы начинаем смеяться.

— Это ничего, что твоя бабушка видела меня в неглиже?

— Боюсь вот, чтоб не ослепла от твоего мускулистого тела!

— Так зафиксируйся, запомни этот настрой и продолжим потом!

— Постараюсь!

Быстро одеваюсь, но все ещё пошатываюсь. Голова болит адски. Да и как-то перед птичкиной бабушкой за вчерашнее неловко.

Выходим к завтраку, дети уже сидят и ковыряют кашу!

— Матвей, чего мнёшься, садись давай, — птичкина бабушка подсовывает мне стакан со свело-зеленой полупрозрачной жидкостью. Нюхаю — пахнет укропом и огурцом.

— Что это?

— Выпей и потом хорошо поешь! Это рассол!

Птичка объясняет:

— Ну такой маринад от соленых огурцов!

Где они только взяли эту гадость, — соленое и пряное, да ещё с кислинкой!

— Ты пей-пей! Я своего деда так не раз спасала! Огурцы домашние, специально привезла Лизу порадовать.

Допиваю залпом и правда не сразу, но чуть легче.

— Чтоб больше, я тебя, Матвей, в таком виде не видела, а то точно не отдам за тебя Лизку!

— Прошу прощения, вчера был нетрезв!

— Ой, мне ещё моя бабка говорила, пьяный проспится, дурак — никогда!

— Мудро!

Мне стало так тепло, как когда-то с мамой в нашей крохотной квартирке в Бронксе!

— А поедем сегодня все вместе к океану? Мэтт, ты как? — спрашивает птичка.

— Я, мисс Айскра, вынужден выполнять условия нашего договора и не посмею отказаться!

— Тогда решено! Едем на Орчард-бич! Чур, я за рулём!

— Лиз, так может дети пусть побудут со мной, а Вы вдвоем езжайте! — говорит бабушка.

— А ты не едешь?

— Ой, не для меня такое, мне б дома!

— Двойнята, хотите?

Дети в один голос:

— Да!

После коротких сборов выезжаем, в принципе тут недалеко.

Дети бегают как сумасшедшие по променаду, а мы с птичкой смотрим на бездонный океан, такой же серый весной, как ее глаза.

— И что ж я тебе такого сказал, перед тем как вырубился, что ты сменила гнев на милость, — обнимаю ее за талию!

— Да так одну глупость, но очень милую.

40. Река наслаждений

Лиза